— Так что, как видите, Андрей Викторович, мы открыты для сотрудничества в самых широких аспектах. И в информационном, так сказать, плане, и в иных отношениях.
— Это в каких иных отношениях? — вяло поинтересовался я.
— Ну, например… в плане спонсорской помощи прессе, — веско произнес Фонарский. — Мы таможня. У нас возможности не беспредельны, но велики… Мы бы могли организовать вам компьютеры из конфиската. Оргтехнику.
Ишь ты! Спонсорскую помощь, говоришь? Компьютеры — это, конечно, здорово. И оргтехника — здорово. Но… я делаю морду утюгом и наивно спрашиваю:
— А это, извините, законно?
— Андрей Викторович, — весело произносит Фонарский, — нельзя же быть буквоедом. Закон не догма, а руководство к разумному компромиссу.
— О, позвольте я запишу, — говорю я, — блестящий афоризм. Вот только я почему-то очень боюсь компромиссов. Один раз пойдешь на компромисс, другой…
— Полностью с вами согласен, Андрей Викторович. — горячо поддерживает меня Фонарский. Семенов тактично улыбается. — Полностью с вами согласен, разделяю вашу позицию. Про компьютеры я от чистого сердца… так что подумайте.
— Спасибо. От чистого сердца — это дорогого стоит, — говорю я проникновенно. На меня смотрят внимательно.
— Дело-то общее делаем, Андрей Дмитриевич.
— О, да. Дело общее.
Затем меня провожают до выхода. И заверяют в полном и глубоком уважении, в понимании и еще в чем-то… Я прижимаю руки к сердцу и тоже говорю о сотрудничестве, о понимании, об ответственности.
— Да, кстати, — оборачиваюсь я в дверях. — А запонки у вашего помощника…
— Что — запонки?
— Они что, с настоящими бриллиантами?
Фонарский делает удивленное лицо. Фонарский весело и заразительно смеется. Фонарский подмигивает и тихонько говорит мне:
— Вы меня удивляете. Конечно, с настоящими.
Я выхожу и чувствую спиной его внимательный взгляд. Значит, все-таки Алексей. Приглашали меня для беседы об Алексее Горбунове. Интересно, что они знают? Скорее всего, знают они немного… Но, тем не менее, знают. Возможно, сам Горбунов что-то брякнул. Типа: я знаю про ваши аферы и обращаюсь в прессу. Может быть, даже сказал, к кому именно. Вот они и решили подстраховаться. Спонсорская помощь, говоришь? От чистого сердца? Ну-ну…
Вечером снова нарисовался Василий Петрович Васнецов. Зачастил чего-то Вася. Но в этот раз он по делу.
— Сделал, Василий Петрович?
— Конечно… заяц трепаться не любит. Все как договаривались. Держи.
И Василий возвращает мне портативный диктофон, которым я оснастил его утром. Незаменимая машинка, когда хочешь произвести скрытую запись. А в нашей работе такие ситуации иногда случаются.