Потягивая бренди и оглядывая переполненный бар, Майкл остановил взгляд на молодых людях у окна и, взяв стакан, направился к ним. Один из парней, заметив его, судорожно глотнул раз, другой из стакана.
Это был Голубой Томми. Он сразу ощутил, как где-то внизу затягивается в тугой узел страх. Его состояние передалось и тем четверым, что сидели с ним за столиком.
Прервав разговор, они не сводили глаз с приближавшегося к ним с наглой ухмылкой Майкла и, слегка ссутилившись, сдвинулись поплотнее.
Наслаждаясь произведенным впечатлением, Майкл залпом допил свой бренди, вытер ладонью рот и осторожно поставил стакан на столик.
– Я искал тебя, Томми, – произнес он спокойно.
Душа у Томми ушла в пятки. Он попробовал улыбнуться, но губы дрожали.
– Не мешало бы нам прогуляться вдвоем, – обведя парней взглядом, Майкл ткнул пальцем в Томми. – Ну так я жду тебя!
Очутившись на улице, Майкл прислонился к стене и закусил губу, сердце его учащенно билось от возбуждения, кровь, пульсируя, эхом отдавалась в ушах.
По мостовой шли с женами люди из Армии Спасения. "Вперед, Христово воинство!" – слышалось все ближе и ближе.
Майкл достал из кармана пачку "Стрэндз", закурил, крепко сжал сигарету в зубах. Ладно, пять минут он подождет Томми, а потом вызовет его.
Томми между тем сидел на своем стуле словно пришитый.
– Сколько ты должен, Томми? – спросил Дэйли Мусорный Ящик, прилипала из "Шефердз-Буша".
– Сорок пять штук, – ответил глухим голосом Томми.
Один из парней присвистнул.
– Пожалуй, я лучше пойду, а то он придет за мной.
Томми поднялся и, пошатываясь, направился к выходу.
– Спятил он, что ли, – покачал головой Дэйли Мусорный Ящик.
Остальные думали так же. Они явно скисли, эти парни, как только за Томми закрылась дверь.
Выйдя на холод, Томми начал дрожать в своей тонкой, порванной куртке – не спасал и толстый шарф.
Майкл швырнул окурок на замусоренный тротуар, раздавил носком ботинка, взял Томми за грудки и потащил к дороге. Люди из Армии Спасения уже поравнялись с ними. Совсем юная девушка протянула им пустую консервную банку, позвякивая лежавшей в ней мелочью, и, с нескрываемым восхищением глядя на Майкла, произнесла:
– Счастливого Рождества, сэр!
Распахнув пальто, Майкл запустил руку в карман брюк, извлек две монеты по полкроны и бросил в банку.
– Спасибо, сэр, счастливого вам Рождества! – повторила девушка, сияя улыбкой.
Кивнув ей, Майкл вновь потащил Голубого Томми вдоль тротуара. Звуки тамбуринов и пение теперь уже доносились издалека. Минут пять парни молчали. Голубой Томми больше не чувствовал холода, он вообще ничего не чувствовал, только страх и тяжесть в желудке от пива, которое весь день поглощал в неимоверных количествах.