Бенджамин Райан ввалился на кухню в брюках с болтающимися подтяжками и полосатой нижней сорочке.
– Какого дьявола вам здесь нужно? – с угрозой в голосе спросил он.
Старший полицейский посмотрел в сторону детей.
– Не обращайте внимания, рано или поздно они все равно узнают, что вы собираетесь нам сказать. Давай выкладывай живо! Не буду же я стоять здесь весь день!
– У нас дурные вести, ваш сын Антони...
– Что с моим Антони? – В голосе Бенджамина звучала надежда.
– Да нет, не сбежал. Вы уж нас простите, мистер Райан, но ваш сын мертв.
– Что вы сказали? – Рука Сары потянулась к груди, она задыхалась.
Подошел Ли, обнял мать. Младшие дети стояли бледные, молчаливые.
– Его утром убили ударом ножа в пентонвилльской тюрьме. В душевой. Мы делаем все, чтобы найти убийцу.
Рыдания Сары становились все громче. Ее горе тронуло младшего полицейского, и он сочувственно посмотрел на нее.
– Господи Иисусе! – Бенджамин пытался прогнать из головы хмель. – Кому понадобилось убивать моего Антони? Все его любили...
– Выходит не все, – возразил младший полицейский, – раз пырнули ножом.
– Ну ты, грязный ублюдок! – обозлился Бенджамин.
Тут вмешался второй полицейский, и всякие формальности были забыты:
– Остынь, Бенни! А ты, Браун, заткни свою паршивую глотку. Он подтолкнул Бенджамина к стене.
– Слушай, Бен, мы долго допрашивали Лесли, но он молчит, хотя наверняка знает, кто это сделал.
Бенджамин оттолкнул полицейского.
– Если даже и знает – не скажет, он не стукач.
– Стукач не стукач, но ведь прикончили его брата!
– Убийца за это заплатит. Спасибо, что пришел, Билл. А теперь вали отсюда. Мне надо потолковать с женой.
Это было сказано тоном, не терпящим возражений, и полицейские покинули дом.
Бенджамин ткнул пальцем в Ли и сказал:
– Отправляйся в Западный Лондон к Майклу, расскажи, что случилось, и передай, пусть он и Джоффри возвращаются домой. Ну, живо!
Ли кивнул и подвел мать к отцу. Когда же Бенджамин попытался ее успокоить, она яростно оттолкнула его.
– Не трогай меня! Все несчастья из-за тебя, старый ублюдок. Ты во всем потакал сыновьям.
Мора бросилась к матери, и они крепко прижались друг к другу.
Сквозившая в голосе жены ненависть потрясла Бенджамина.
– Гарри, беги за доктором, твоя мать не в себе!
Перепуганный мальчик выскочил из комнаты, подгоняемый причитаниями Сары.
Мора тоже дрожала от страха. По лицу ее текли слезы. Антони больше нет... того самого Антони, который, хоть и дразнил ее, но был таким заботливым, а теперь лежит где-то мертвый и никогда не придет домой. Что драка с Маргарет Лейси в сравнении со случившимся? Почему плохое приходит непременно тогда, когда чувствуешь себя счастливой?