— Надеюсь, мы скоро все узнаем. И ухитримся при этом остаться живыми.
Наконец на стене появился высокий старик и громко объявил, приложив рупором ладони ко рту:
— Я лорд Веллан де Гай. Ты назвал себя Бишопом Литом. Откуда мне знать, действительно ли ты приехал от короля?
— Вряд ли я могу захватить твой замок, лорд Веллан, — откликнулся Бишоп, откинув голову. Он снял шлем, и жаркий ветер высушил пот на его лице. — Со мной только одиннадцать человек. Сами видите, здесь нет ни валунов, ни деревьев, за которыми можно спрятаться. Поэтому вы вполне можете рискнуть и открыть ворота. Клянусь Господом нашим, я не причиню вам зла. Я просто посланец короля.
Лорд Веллан долго молчал. Ветер развевал длинные седые волосы. Бишопу хотелось увидеть его лицо, полускрытое густой белой бородой, но пока что это было невозможно. Бишоп так и не дождался ответа, но через несколько минут старые петли визгливо заскрипели, и тяжелый деревянный мост стал медленно опускаться. Вслед за этим поднялась решетка. Бишоп кивнул своим людям и легонько тронул шпорами бока Бесстрашного. Но конь неожиданно отпрянул, мотнул головой и жалобно заржал. К удивлению Бишопа, рядом тут же послышалось ответное ржание. Только этого ему и не хватало! Кобыла в охоте рядом с Бесстрашным, самым могучим и похотливым жеребцом во всей стране! Нужно бы давно позвать коновала и охолостить Бесстрашного, но он любил этого закаленного в битвах, хитрого, как змея, жеребца. Истинный воин в обличье животного!
Бишоп повел людей вперед, каждую секунду ожидая худшего, неотрывно наблюдая за острыми железными копьями решетки, вполне способными перерубить надвое рыцаря в доспехах. Только сейчас он осознал, что это его владение.
Или будет принадлежать ему, если лорд Веллан того пожелает. Да. Его решетка, его мост, его пустой ров.
Они проскакали через внешний двор, открытые ворота и оказались во внутреннем дворе. Бишоп прислушался. Обычные мирные звуки. Грохочет кузнечный молот, всполошенно лают собаки, вопят дети, хохочут и перешучиваются взрослые. Но стоило им очутиться во дворе, настала гробовая тишина. Кузнец отложил молот. Даже животные, казалось, почуяли опасность.
Бишоп знал, что они видят. Будущего пятого мужа. Пятого, вот-вот готового сойти в гроб мужа. Должно быть, гадают, как именно он умрет. Ну нет, не дождутся!
Улыбаясь, он остановил коня неподалеку от широких каменных ступеней, ведущих в парадный зал.
Бишоп взглянул на старика, чей меч свисал до самой земли, прикрепленный к широкому кожаному поясу. За пояс был заткнут острый кончик длинной седой бороды. Перед ним было само олицетворение гордости, чести и благородства. И неумолимой жестокости.