Лоська хихикнул:
– Жень, а вдруг эти тоже золотые? Смотри, как блестят.
Я сказала поучительно:
– Не все золото, что блестит.
Он хихикнул опять:
– А давай распилим одну? Как Шура Балаганов гирю пилил…
– Лоська, до чего же ты начитанная личность! – восхитилась я. – Если бы еще не был такой обормот…
Он вдруг насупился:
– А я и не читал про это. Папа рассказывал. У него “Золотой теленок” любимая книжка была…
Он впервые сказал не “отец”, а папа. И вдруг показался мне беззащитным, как дошкольник.
– Лоська, писем больше не было?
– Не было… – Он двигал монетки по столу, как шашки по игральной доске. И вдруг сказал тихонько совсем не детские слова: – Все деньги взять бы да сжечь. И оставить только вот такие, для коллекций… Эти гады, что на мерседесе, сунули кому надо несколько тысяч баксов, и сделался невиноватый виноватым. Из-за бумажек…
Я не знала, что сказать. Стало так… будто за окнами снег пошел. К счастью, затрещал телефон.
– Лоська, извини…
Позвонил дядя Костя. Спросил, надо ли переплетать листы с копиями страниц.
– Ой, дядя Костя, я не знаю… Наверно, и без того хлопот много…
– Не много, если не нужен твердый переплет.
– Да хоть какой!
– Принято. Отбой…
На работе он всегда такой немногословный. Наверно, армейская привычка.
Когда я вернулась из прихожей, Лоська раскладывал монеты в одну линию. Глянул через плечо.
– А почему их только пять? Когда шли, ты сказала, что шесть…
Я вдруг смутилась (вот дура-то!). Покашляла и рассказала Лоське про книгу, про Пашку Капитанова. Ну и про “залог”…
Мне показалось, что он вдруг надулся. Не хватало еще “таких” проблем!
– Лось, ты чего?
– Я? – И эти его марсианские глазища. – Ничего… А чего “чего”?
И я поняла: решать надо сразу.
– Дурень! Я же ему на время дала. А тебе подарю насовсем. Выбирай любую.
Он глянул недоверчиво. На меня, на монеты, опять на меня…
– У тебя же коллекция разрушится.
– Ну и что?.. Да не разрушится она! Как разрушится, если монета будет у друга?
Вот так я впервые сказала ему, что мы друзья. Он слегка сморщился, пошевелил носом-картошкой, улыбнулся. Но сразу опять насупился:
– Тогда ты и Люке подари. А то нечестно будет. Она ведь… тоже…
Вот такая справедливая личность.
– Подарю и Люке. Только она кораблями не интересуется ни капельки.
– Разве в этом дело, – сказал он серьезно. Даже строго.
Понятно было, что не в этом.
– Выбирай.
– Да мне все равно. – Он зажмурился и ткнул пальцем наугад.
– Ого… Это гафельная шхуна “Тиклер”. Построена на острове Джерси в тысяча восемьсот пятьдесят восьмом году, водоизмещение девяносто три тонны… Небольшая, но красивая, верно?