– Я тоже хочу признаться. Только ты в хорошем, а я наоборот… Я сейчас достал из кармана монету с “Перси Дугласом”. Чтобы отдать… А она бряк на пол – и в эту щель… – Он ступней в сером носке провел по щели между половиц. – Теперь никак не достать, да?
– Ну… разве что при капитальном ремонте, – огорчилась я. И сразу встряхнулась: – Да ладно! Не будем унывать!
– Жалко же, – виновато бормотнул он. – Коллекция будет неполная.
– А она и так не полная. И кроме того… – я решилась наконец еще на одно признание. – Все равно я хотела подарить ее тебе. – И, кажется, порозовела, будто красна девица на первом свидании.
Он печально глянул через стекла.
– Да?.. Тогда еще больше жалко.
И тут мы услышали Лоську. Оказывается, он стоял в дверях.
– Женя, ты подари другую монетку. А то ведь обидно…
Будто я сама не догадалась бы!
– Да! – Я вытряхнула денежки-кораблики из футляра (всего-то три теперь), они звякнули на столе. – Пашка, выбирай!
– Да что ты. Не надо…
– Надо … – я посмотрела в упор. “Неужели не понимаешь? Ведь получилось, что мы как одна корабельная команда”. Лючка тогда сказала даже более правильные слова: “корабельное братство”. Может, случайно обронила, но правильно. “Разве ты не согласен?”
Пашка нагнулся над столом. Глянул через плечо на меня, на Лоську, опять нагнулся.
– Можно бригантину?
– Конечно! Это “Сэнчери”, “Столетие”. Так ее назвали в честь юбилея судовой компании! – Я говорила, кажется, слишком весело – чтобы Пашка не подумал, будто мне жаль. Мне и правда было не жаль!
Пашка повертел монету, посмотрел с двух сторон. И вдруг:
– А королева на тебя похожа. То есть ты на нее.
Я расхохоталась от души:
– Ох и сказал! Смотри – она королева ! А я… никакая.
Он старательно глянул еще раз на монету, на меня.
– Нет ты “какая”. Похожа… Да не бойся, ее величество про это не узнает…
И мы стали смеяться уже втроем.
И пошли пить чай.
А потом Пашка заторопился:
– У меня дома все еще кавардак. Хотел сегодня закончить уборку, а сам сюда. Родители придут – будет цирк… Женя…
– Что…
– Я завтра приду! У меня бабка, она всякие лекарства готовит, народные. Только сегодня ее нет, завтра приедет, я у нее возьму мазь для ноги. Сразу все пройдет, испытано… И мы – в библиотеку, книжку отдавать. Ладно?
– Один-то боишься? – поддела я.
– Конечно. Как начнут воспитывать…
– Могут и при мне.
– А ты заступишься.
– Ладно уж…
Они с Лоськой утащили вниз по лестнице бренчащий велосипед. Лоська вернулся, и мы помахали Пашке из окна. А он нам. И укатил с завернутой в газету книжкой на багажнике. И я… вдруг поняла, что нога у мння уже ничуточки не болит. Ступай, как хочешь! Сперва не поверила даже. Потопталась… Ура! Одно обещание мази сработало как лекарство!