Говорил старший из Мышков.
— Хватит нам убийств и всего их немецкого княжения! — воскликнул он. — Хвостек сидит в городище, а правит не он, а баба его, ведьма, что готовит отраву и измены… Мы не хотим ни Хвостека, ни его сыновей, не хотим никого из их рода, довольно они попили нашей крови…
— Не хотим! — закричали остальные, поднимая руки. — Не хотим!..
Все взоры обратились на безмолвно стоявшего Бумира, он слегка побледнел, но не отступил ни на шаг.
Милош слушал потупясь.
— Что вы бельма на меня вылупили? — наконец, взорвался Бумир. — Не испугаюсь я вас… Вы, словно та корова, что громко мычит, а молока не даёт. Хвостек, как вы его прозвали, и немка его вам не подчинятся. А затеете войну, они немцев нагонят, все пожгут и разорят — только того вы и добьётесь…
И он захохотал.
— До саксов далеко! — коротко сказал Милош, не поднимая глаз.
— А башня крепка, и городище обнесено частоколом, и валы неприступные, а воду из озера вы не выпьете, — говорил Бумир. — У князя большая дружина, и все храбрецы; хоть бы им год пришлось дожидаться саксов, с голоду они не помрут, и Хвостек не сдастся… Да хоть и захватите вы его, так у немцев двое его сыновей, а придут они — в бараний рог вас согнут. В толпе нарастал ропот.
— А ты зачем же сюда пришёл? — крикнул Мышко, грозно наступая на Бумира. — Беги в городище, лижи ему лапы, здесь нам тебя не надо!
— Отчего же? — возразил Бумир. — Если у вас самих нет разума, должен же вас кто-нибудь на ум наставить!
— Долой его! Долой! — закричали в толпе. Бумир не двинулся с места.
— Не пойду! — отрезал он. — Вы толкуйте своё, а я тут так же в своём праве, как и вы…
Стибор, а за ним и другие повернулись к нему спиной, кое-кто показал ему кулак.
— А Бумир, пожалуй, не так уж глуп, как оно кажется, — робко пролепетал кто-то в его защиту. — Князь силён, а мы слабы…
— Зато нас много! — раздались голоса.
— А головы нет! — прибавил Бумир. — Вам на вече о волчьей вольнице толковать — это ещё так, а не городище завоёвывать… Вам, земледельцам, только за плугом ходить, да ещё с рогатиной на медведя иль волка, а не на каменные стены! Покуда вы их одолеете, сами сто раз передерётесь!
Визун молча слушал, поглядывая то на Милоша, сидевшего с опущенной головой, то на Бумира, то на Мышков.
Старший из Мышков взял Визуна под руку и отвёл в сторонку, подальше от Бумира и Милоша.
— Пойдём вечевать в другое место, чтобы не смердил нам этот Хвостеков раб!
Толпа было двинулась за ним, но Визун не пошёл.
— Пусть каждый говорит, что у него на сердце, — сказал он. — На вече и на совете все можно… а будет так, как старейшины порешат.