— Гарри очень расстроен, что получил отставку перед самым алтарем, дочь, — сообщил Саймон за аперитивом. — И кто его упрекнет? Твое поведение прискорбно. Ты согласна, Легация? — Он обернулся к жене, сидевшей на диване рядом, ожидая, что она с ним согласится.
Кассандра посмотрела на родителей: сначала на отца, на чьем лице застыло непреклонное выражение, затем на мать, в которой, казалось боролись привычка соглашаться с мужем и желание заступиться за единственного ребенка, и вздохнула. Отец не собирался давать ей поблажку. Она видела это так же ясно, как херес в своем бокале. Вот почему сегодня она с ужасом ждала ежевечерней встречи в гостиной за коктейлями.
Если бы Джейк был здесь, чтобы ее поддержать! Но Джейк наверху принимал ванну. Он обнаружил мраморную емкость сегодня вечером и после нескольких отвратительных намеков на то, чем можно заняться в ванне такого размера, решил доставить себе удовольствие искупаться в помещении. Похоже, прежде ему приходилось довольствоваться реками и прудами.
— Кассандра сделала то, что считала нужным, Саймон. — При этих словах матери Кассандра поперхнулась. Летиция редко противоречила мужу. — Что сделано, того не воротишь. Думаю, лучше оставить все как есть. Теперь о Кассандре заботится Джейк Стил.
Кассандра благодарно улыбнулась матери и постаралась не заметить, как отец громко, враждебно фыркнул. Он не нашел что сказать, значит, был так же потрясен тем, что жена возразила ему.
Тягостное молчание в комнате стало оглушительным, и Кассандра была рада, когда дворецкий объявил о посетителе. Однако радость ее была недолгой — через мгновение дворецкий добавил, что это Гарри Уинслоу.
Она бросила быстрый взгляд на отца, у которого на лице было написано: «Я тебе говорил», — и распорядилась:
— Проводите мистера Уинслоу в библиотеку, Труздейл. Я буду через минутку.
Дворецкий кивнул и прикрыл за собой дверь, а Кассандра глубоко вздохнула: видеть Гарри было нестерпимо. Она понимала, что это неизбежно — Гарри не из тех, кто благородно от чего-то отказывается, — но надеялась, что в ее распоряжении есть несколько дней, чтобы придумать объяснение, которое не задело бы его чувства.
— Пора платить по счетам, дочка, — заметил Саймон, не удержавшись от довольной ухмылки.
— Полно, Саймон, — упрекнула его Летиция. — Неужели ты не видишь, как Кассандра переживает это затруднение?
— Я вижу одно: Кассандра не хочет отвечать за свои поступки.
Мысленно благодаря мать за поддержку, Кассандра направилась к дверям, сжав зубы, чтобы не сорвался ответ, вертевшийся на кончике языка. Ей не хотелось сейчас ссориться с отцом. Пусть себе злорадствует. Он проиграл, а она победила. Теперь она может быть великодушной.