– Мне особенно нравится это "степени", – ввернул Джон.
Бристоу лишь пожал плечами и продолжал:
– ...вы можете совать нос куда не следует и нарушать закон!
– ...которому повинуется всякий уважающий себя гражданин Великобритании! Я это уже где-то слышал, Билл.
Воинственность Бристоу не особенно беспокоила Мэннеринга. Сколько раз Скотленд-ярд метал громы и молнии, на чем свет стоит кляня неугомонного детектива-любителя! А потом, когда расследование заканчивалось и виновный оказывался под замком, тот же Скотленд-ярд довольно потирал руки. Тем более что, как правило, преступник бывал совсем не тем, кого подозревала полиция!
Но что по-настоящему тревожило и смущало Джона, так это холодный, непроницаемый взгляд суперинтенданта и его суровый тон.
– Билл, я пришел сюда в девять двадцать три. И ни о чем не догадывался, пока не увидел сигнальную лампочку... Тогда сразу же позвал Лэррэби. Почти следом за мной пришел Стирн. Мы вместе нашли раненого Лэррэби в моем кабинете. И немедленно позвонили. Вот и все.
– Я не верю вам, – медленно отчеканил Бристоу.
– Тем хуже для меня, но и для вас тоже, Билл.
– Я не сомневаюсь, что вы что-то от меня скрываете и опять ввязались в какую-нибудь невероятную историю.
Мэннеринг тяжело вздохнул и закурил.
– Право же, – грустно заметил он, – невелик резон жить честно, разумно и в полном ладу с законами... Нет, Билл, я ровно ничего от вас не скрываю. И даже скажу еще кое-что, правда, строго конфиденциально: среди украденных драгоценностей была коллекция лорда Сванмора. И я понятия не имею, будет ли платить страховая компания...
Когда Джон подробно рассказал, каким образом у него оказалась коллекция Сванмора, Бристоу сочувственно покачал головой.
– Я знаю Сванмора! Года два назад я расследовал попытку ограбления. Пытались стащить его знаменитую коллекцию. Должен заметить, Сванмор... немного...
– Вы хотите сказать, несусветный зануда! – оборвал Джон. – И, можно не сомневаться, он еще попортит мне массу крови!
– Значит, вам придется выплатить ему стоимость коллекции?
– Или найти драгоценности, – с вызовом сказал Мэннеринг.
Бристоу встал и сурово погрозил ему пальцем. Но Джон только расхохотался.
– Смейтесь, смейтесь! – проворчал суперинтендант. – Но я вовсе не шучу. Попробуйте только вмешаться в это дело – и мы будем безжалостны!
– Чистые сердцем – те, кому не в чем себя упрекнуть – не опасаются правосудия, – очень серьезно ответил Мэннеринг.
– Не валяйте дурака, – продолжал настаивать Бристоу. – И дайте мне слово, что будете сидеть тихо.
Джон покачал головой.
– Невозможно, Уильям!