– А женщины?
– Мало... Но погодите-ка. Меня осенило. Может, это вам пригодится...
Репортер открыл один из валяющихся на столе конвертов и протянул Джону фотографию размером с открытку. Дэйл-Мандраж, улыбаясь, держал за талию на редкость красивую женщину.
– Этой вашей фотографии по меньшей мере лет десять, – сказал Мэннеринг.
– Двенадцать. Я нашел ее в старых материалах, которые так и не пошли в работу. Вы ведь знаете, что прежде чем Дэйл познакомился с отмычкой и газовым резаком, он увлекался боксом... Не думаю даже, что Бристоу когда-либо видел эту карточку.
– А кто эта женщина?
– Неизвестно. Но очень хороша.
Джон взял лежащую на столе лупу и склонился над фотографией: черные глаза, волосы цвета воронова крыла, свободно разбросанные по великолепным плечам, ослепительная улыбка...
– У покойного Дэйла был неплохой вкус! – хмыкнул Читтеринг.
И когда Джон протянул ему фотографию, великодушно отмахнулся.
– Оставьте ее себе, дорогой друг! Как вы догадываетесь, я не собираюсь это печатать. Сейчас эта прелестная крошка может оказаться женой крупного промышленника или подружкой члена парламента... А я совсем не хочу, чтобы меня вышвырнули из газеты!
* * *
Перехватив сандвич в баре на Флит-стрит, Джон послушно вернулся в "Куинс". Как он и догадывался, голодный и переполненный всякого рода подозрениями Бристоу встретил его довольно прохладно. Для начала суперинтендант заставил Мэннеринга повторить в присутствии стенографистки все, что он уже говорил два часа назад.
Когда Джон наконец покончил с этой нудной обязанностью, Бристоу сказал ему, что отправил Стирна домой.
– Бедняга сейчас не в состоянии ничем вам помочь, Мэннеринг. Он едва держался на ногах, а когда мы брали у него отпечатки пальцев, я думал, старик грохнется в обморок...
– Кстати, Билл, вы еще не взяли мои, – насмешливо заметил Джон.
Улыбка Бристоу не предвещала ровным счетом ничего хорошего.
– Ваши у нас есть, и очень давно, – с нажимом ответил он.
И, выпустив напоследок эту парфянскую стрелу, суперинтендант исчез, оставив двух полисменов охранять магазин от журналистов и зевак. Оставшись один, Джон поспешил позвонить своей теще, леди Фаунтли, надеясь застать там Лорну. Но дворецкий сообщил, что леди Фаунтли и миссис Мэннеринг уехали обедать в "Стейнс" к леди Уилкокс.
"Скверный нынче день для семейства Мэннерингов, – пробормотал Джон, вешая трубку. – У меня украли целое состояние, а Лорна обедает с тетушкой Вайолет".
И он засел за телефонные переговоры: вызвал рабочих, чтобы временно прикрыть зияющую в крыше дыру, горничную – навести хотя бы относительный порядок и наконец связался со своей страховой компанией. Несмотря на огромное искушение, звонить двум-трем знакомым скупщикам краденого и взломщикам Джон не стал, подозревая, что Бристоу вполне мог организовать прослушивание. Страховой агент приехал часа в четыре. Мэннеринг проводил его в бронированную комнату, показал учиненные Дэйлом разрушения и оставил работать.