Она прижала к груди изящную ручку в перчатке, привлекая взгляд Пирса к двум нежным холмикам, как бы жаждавшим вырваться из плена кружевных сборок и сатиновых розочек.
— Надеюсь, мы не обидели вас, мистер Кингстон?
— Это дочь капитана Пэкинга, мисс…
— Лак, — сказала девушка, протягивая Пирсу руку, — мисс Лак Эллен. Я уверена, мой отец говорил обо мне, когда вы сели на наш маленький пароходик в Салеме.
Лак, жаворонок. Никакое другое имя не подошло бы ей лучше. Не только потому, что ее голосок был таким же прелестным, как у певчей птички, но и потому, что она, казалось, вполне могла бы выкинуть какую-нибудь милую шалость. Не сводя с Джорджи глаз, Пирс взял ее руку и слегка прикоснулся к ней губами.
Джорджи нисколько не смутилась и дерзко ответила на его настойчивый взгляд. Что это? Приглашение или вызов?
Он с радостью принимал и то, и другое. Да, поистине, сегодняшний день был для него удачным. Продолжая держать ее руку, он сказал:
— Для меня большое удовольствие познакомиться с вами.
Затем его вдруг осенило: отец милашки-южанки был капитаном этой старой посудины.
— Позвольте, Пэкинг… кажется я не слышал этого имени. Между прочим, не было ли у вашего отца парохода на Миссисипи?
В ее глазах появилась нерешительность, но лишь на мгновение. Однако этого было достаточно, чтобы выдать ее нежелание отвечать на вопрос. Пирса охватило чувство беспокойства.
— Ну, да, — наконец ответила она, — но это было так давно.
Она была так восхитительна. При мысли о том, что он мог работать на пароходе у ее отца, что капитан Пэкинг мог узнать его, по спине у Пирса пошли мурашки. Однако, он сделал над собой усилие и спросил:
— Мне приходилось несколько раз путешествовать из Нового Орлеана в Сен-Луи. Как назывался пароход вашего отца?
Ее улыбка стала чуть менее лучезарной.
— «Элли Сью».
• — «Элли Сью», — повторил он со вздохом облегчения, в надежде, что она ничего не заметит, — нет, думаю я не слышал раньше этого названия.
Ее лицо вновь осветила ослепительная улыбка.
— Ах, как не стыдно! А я-то надеялась, что вам Доставляет удовольствие наше общество.
Тут вмешался Стоун:
— Мистер Кингстон, я должен вернуться к жене.
Он кивнул в сторону бакалейной лавки и расположенной за ней главной улицы, запруженной толпами людей, снующих между многочисленными павильонами, украшенными патриотическими знаменами.
— Позвольте я сообщу вам о месте нашей встречи, скачки начнутся на дороге, ведущей к реке в том месте, где она пересекается с этой улицей. Дальше идет дорога, которую специально освободили для того, чтобы лошади могли пройти вокруг амбара. Потом они вернутся к месту начала скачек. Все отмечено флажками.