— Нет, — выдохнул Алек. — Бонд подождет.
Он спустил бретельки бюстгальтера ей на плечи, и, когда ее налившиеся от страсти груди оказались на свободе, он на миг затаил дыхание, очертил одно из высоких полушарий и заглянул Денни в глаза.
— Ты так прекрасна, — сказал он и накрыл ладонью грудь.
Его пальцы прошлись прохладой по ее пылающей коже, но — странно — огонь в ней словно вспыхнул с еще большей силой. Денни часто задышала.
— Пожалуйста… — шепнула она, умоляя остудить этот жар, и его губы сомкнулись на ее соске.
Денни закрыла глаза и застонала, и забыла обо всем на свете, пока они дрожащими руками срывали с себя остатки одежды, чтобы упасть в объятия друг друга обнаженными, влажными, наслаждаясь соленой влагой своих тел и сладостью губ. Денни, чувствуя, что не выдержит больше ни секунды, снова простонала:
— Пожалуйста…
И Алек, смахнув с тумбочки покрывало, на ощупь открыл ее, пока они еще не потеряли голову настолько, чтобы забыть о предохранении.
А потом он уже был внутри ее, и от неземного блаженства его близости, его силы, его жара безумство Денни достигло лихорадочного пика, и она выгнулась под ним, приподняв его бедра своими, упираясь головой в подушку.
— Тихонько, — выдохнул он. — Тихонько, любовь моя.
Он подхватил ее и перекатился на спину, и Денни почувствовала, как погружается в него все глубже, все сильнее. Кровь превратилась в жидкий огонь и, растекаясь по венам, воспламеняла в ней каждый нерв, и внутри ее все сжималось, и свет снаружи померк, а он все качал ее на волнах, и вот уже его ритм и ее пульс слились, и Денни уже не знала, где она, а где Алек. Ее силы иссякли, и Денни, извиваясь и цепляясь за него, уже молила о пощаде, но его руки безжалостно сжимали ее бедра, и он не прекращал своего головокружительного ритма. И лавина восторга обрушилась на нее, весь этот жар, и напор, и мощь, и Денни закричала.
Алек перекатил ее на спину, поднялся над ней на руках и… дрожь освобождения прокатилась по ее телу, снова и снова, и вся она выплеснулась в него. Триумф и слезы. Полет и падение. Последний толчок и взрыв Алека остановили ее падение, волна его дрожи передалась ей, и когда он уже рухнул на постель рядом с ней, мир без него показался ей пустым.
Он поцеловал ее очень нежно, и этот поцелуй длился целую вечность, и никто из них не хотел его прерывать. А потом его губы заскользили по ее лицу, обласкали веки, щеки, пока снова не нашли ее рот.
— Я знал, что у нас все так и будет, — прошептал он, и Денни шепнула ему в ответ:
— Я тоже. Я тоже это знала.
Полчаса спустя, когда у них обоих уже слипались глаза от усталости и умиротворенного покоя, Алек выпустил ее из объятий. Он и не представлял себе, что можно с такой неохотой покидать женщину в постели.