Джейми понял, что мать-настоятельница указала ему верный путь. Он обязательно попытается пробиться через стену молчания, которой Ева отгородилась от окружающего ее мира.
Джейми почувствовал, что его охватывает радостное волнение.
— Значит, вы считаете, что Ева встречалась с леди Анной?
— Это кажется вполне вероятным.
— Благодарю вас, преподобная мать!
Он повернулся, не замечая, что глаза старой монахини внезапно заискрились весельем. Кажется, лорда Моргана кое-кто очень заинтересовал. Что ж, это еще один шаг на пути к исцелению от болезни, что разъедала его душу. Если бы ему удалось убедить и девушку сделать то же самое!
«Это всего лишь один шаг, — напомнила она себе. — Но разве не с этого начинается каждое путешествие?»
Джейми знал, что после такого тяжелого дня он давно должен был заснуть, но его непреодолимо тянуло в сад. Особенно после намеков матери-настоятельницы, которые она сделала в галерее. Ему очень хотелось вновь увидеть леди Анну. Теперь, зная ее историю, он уже не будет так удивлен ее появлением, как в первый раз.
Джейми набросил на плечи плащ и начал мерить сад шагами.
Он провел там около двух часов — время от времени отдыхал на каменной скамье, а потом вновь принимался шагать от одной стены к другой. Когда он уже потерял всякую надежду и решил вернуться в свою комнату, облака, затянувшие небо, разошлись, оставив землю купаться в лунном свете. Именно тогда он ее и увидел.
Сначала появилось легкое сияние. Потом оно стало ярче и по Мере приближения начало приобретать очертания женской фигуры. Джейми подождал, пока леди Анна поднимется по лестнице, чтобы окинуть взглядом окрестности аббатства. Потом он подошел и встал рядом.
— Я знаю, что вы ждете своего воина.
Она повернулась и посмотрела на него. Джейми показалось что он физически ощущает исходящие от нее волны грусти.
— Это моя кара. Я должна вечно ждать моего Малкольма.
— За что вас наказали, миледи?
— За то, что мне была дарована настоящая любовь, а я отказалась от нее.
— Вы были нежной девушкой, выросшей в тихом месте. Многие поняли бы ваше нежелание променять все это на тяготы и опасности войны.
Она одарила его грустной улыбкой.
— Сразу видно, что вы никогда не были по-настоящему влюблены.
— Почему?
— Когда любишь всем сердцем и душой, разлука с любимым человеком, даже на краткий миг, невыносима. Вот что чувствовал мой Малкольм. А я отправила его на битву одного, да еще и с тяжелым сердцем. Вы воин, и вы должны понимать, насколько это опасно в сражении.
— Вы хотите сказать, что виноваты в его смерти?
Она ничего не ответила и отвернулась, чтобы еще раз окинуть взглядом раскинувшийся перед ними пейзаж.