— Твоя помощь не требуется. Черноволосая саксонка хмыкнула, кладя на стол нарезанные полоски ткани, предназначенные для перевязки:
— О чем ты?
— Я сама помогу Кристофу перевязать брата.
— Правда? — радостно воскликнул юноша.
Оттолкнув его, Сета с воинственным видом подошла к сопернице:
— Кто тебе доверит? Неужели мало того, что из-за тебя умер Томас? Теперь ты хочешь умертвить Максена?
Райна высоко вскинула голову:
— Максен будет жить. И я помогу Кристофу.
Сета рассмеялась:
— Успокойся. Подбери свою цепь и проваливай в угол.
— Нет, Сета, это ты уйдешь.
Женщина ехидно улыбнулась:
— Больно уж горда ты для узницы, верней, для рабыни. Как вы думаете, Кристоф?
— Я думаю…
— На сей раз уйдет Сета, — закончила за него Райна.
Кристоф медлил, не зная, чью сторону ему принять.
— А я думаю, Райна уступит, — упорствовала черноволосая саксонка и толкнула соперницу. Та устояла на ногах, хоть это было и нелегко с цепью, сковывающей движения. Райне хотелось ответить тем же, но она сдержалась. Уперев руки в бока, девушка с вызовом посмотрела в глаза Сеты:
— Я не буду повторять! Иди!
Кристоф почувствовал, что пора вмешаться. Прежде чем Сета успела сообразить в чем дело, он схватил ее за руку и встал перед ней. В отличие от своих братьев юноша был невысок, одного роста с Сетой:
— Хватит одной пары рук, чтобы перевязать Максена. Пусть этим займется Райна, раз она хочет. А ты, Сета, возвращайся к раненым саксам.
Но та мгновенно и решительно возразила:
— А почему я должна уходить? Я — на стороне норманнов, а не грязных саксов.
Слышать такое из уст саксонки… Только норманны позволяли себе говорить подобные оскорбительные слова. Райна вышла бы из себя, если бы рядом не было Кристофа. Он попытался расправить свои узкие плечи:
— Все. Райна поможет мне перевязать брата.
Сета опять хотела возразить, но на сей раз не решилась. Глядя поверх головы юноши, черноволосая саксонка криво усмехнулась:
— Я вижу, что ты такая же шлюха, как и я, но помни: когда Максен насытится тобой, он вернется ко мне. Так делал Томас, пока ты не убила его.
Смешной была эта уверенность Сеты, что Райна вызвалась помогать Кристофу ради близости с Максеном. А вот намек на то, что Пендери-старший уже делил с Сетой ложе, больно отозвался в сердце.
Видя, что ей удалось испортить настроение сопернице, черноволосая саксонка с торжествующей улыбкой удалилась.
— Я сожалею, — сказал Кристоф, — что не остановил Сету. Она наговорила лишнего.
— Это не ваша вина, — успокоила его Райна. На ее лице появилось какое-то подобие улыбки: — Сета говорит то, что хочет, и никто не в силах ее остановить.