– Как у кошки!.. – выдохнул мальчик, поспешно отдергивая руку.
– Чего надо? – осведомилась Ки, не обращая внимания на столь странное приветствие.
– Мне-то ничего, – ответил мальчик. – Меня просто прислали сказать тебе: «Если хочешь поработать на приличного заказчика и за хорошую плату, подгони фургон к черному каменному дому в конце улицы, ведущей мимо мастерских кузнецов и бондарей». Вопросы есть, возчица?
– А кто в том черном доме живет?
Мальчик ответил, помявшись:
– Откуда я знаю…
– А что они хотят, чтобы я перевезла?
– Откуда я знаю.
Ки смотрела на него с высокого сиденья. Загорелая мордочка и обтрепанная рубашка, безнадежно короткая растущему, как на дрожжах, пареньку.
– Если ты ничего не знаешь, зачем спрашиваешь, нет ли у меня вопросов?
Мальчишка пожал плечами:
– Положено так спрашивать, когда мы передаем сообщение. Ну, на тот случай, если ты не поймешь, что тебе сказано.
– Ясненько…
Ки порылась в тощем кошельке, висевшем у нее на поясе, и вытащила один из медяков, полученных на сдачу с ее последнего дрю. Этот дрю она потратила нынче утром на хлеб для себя и на зерно для своих коней. Скорее всего здесь было принято давать на чай больше, но у нее просто ничего больше не было. Монетка взлетела в воздух. Мальчик ловко поймал ее и уже раскрыл было кошель, но все-таки нехотя остановил руку.
– Та, что меня послала, все оплатила вперед, даже те чаевые, что должен заплатить получатель. Она сказала, у тебя вряд ли вообще что-то найдется…
Медяк вновь описал дугу в воздухе, возвращаясь к Ки, но она отбила ее ладонью:
– Оставь себе, парень. Я тоже страдаю избытком честности и знаю, как редко это вознаграждается…
Мальчик удивленно и благодарно улыбнулся ей, показывая два ряда белых зубов. И засверкал пятками, пока странная возчица не передумала.
Ки потянулась, потом провела рукой по лицу, стерев слой пыли и пота. Спустившись с сиденья, она занялась серыми, уговаривая их встать на места и дать себя запрячь. Как бы ей хотелось разузнать побольше о таинственной заказчице. Например, откуда она узнала, что Ки столь основательно издержалась. Да уж, тут не покапризничаешь, выбирая, на кого стоит работать, на кого нет. Но когда все кому не лень знают, что ты на мели, – это последнее дело. Того гляди обсчитают… Или вынудят заниматься чем-нибудь не слишком законным…
Ки принялась запрягать тяжеловозов. Кроткий Сигмунд стоял терпеливо и неподвижно, не мешая ей затягивать ремни и застегивать многочисленные пряжки. Сигурд переминался, вскидывал голову и фыркал. Избытком терпения и покладистости он не отличался никогда, и три дня, что они провели на жаре в ожидании возможного нанимателя, отнюдь не улучшили его нрав.