Подруги ошарашенно переглянулись.
— У него особое чувство юмора, — наконец выдавила из себя Хани.
— Весьма особое, — подтвердила Гарнет и устремилась на свое место к правому флангу.
Несколько часов спустя Флинт появился снова и сообщил Люку, что лучшая трава и водопой в миле впереди. Поэтому на этот раз они остановились на привал раньше обычного и принялись разбивать лагерь.
Ближе к вечеру Гарнет сидела у огня и наблюдала, как прощались Хани и Люк перед ночным дежурством. Супруги так откровенно обожали друг друга, что Гарнет почувствовала неловкость, словно подглядывала в замочную скважину. О таких отношениях с Флинтом ей оставалось только мечтать. Да, в присутствии других он начал проявлять к ней знаки внимания, но назвать этого человека влюбленным было, конечно, трудно.
— Джой, а что ты собираешься делать, когда мы доберемся до Абилина? — донесся до нее голос Флинта.
— Поищем работу. Может быть, устроимся пастухами. Хорошо бы обзавестись своим ранчо. Но для начала потребуется уйма денег.
— Тогда почему бы вам не вернуться с Люком в Техас? Уверен, он вас возьмет.
— Неужели у него не хватает рабочих рук? А как же вы с Кливом?
— Мы уедем, как только закончится перегон. Будем снова искать Чарли Уолдена с убийцами нашей мамы и Сары. Клив отправится на юг, а я уже шел по следу двоих, когда наткнулся на караван, в котором путешествовала Гарнет.
— И каким образом ты рассчитываешь снова выйти на их след?
— Буду спрашивать до тех пор, пока не услышу что-нибудь путное. Чувствую, они где-то здесь. А Клив побродит по югу, потому что, по слухам, несколько мексиканцев из банды болтаются на границе.
— Но возможно, часть бандитов уже мертвы, — вмешалась Гарнет.
— Безусловно. Я сам убил нескольких. Еще нескольких уничтожили Клив и Люк. Но мы никак не можем достать главаря.
— У Люка семья, Флинт, — продолжала Гарнет. — Каким образом он может гоняться за бандитами, если не в силах оставить жену и сына даже на время перегона?
— Знаю, знаю. Но когда мы поймаем главаря, я думаю, он хотел бы быть с нами. Ведь настоящая мать Джоша убита во время набега. И Люк мечтает за нее отомстить.
— Даже если Хани не захочет его отпустить?
— Мужчина должен подчиняться велению совести.
— А если убьют и его? Какое тогда значение будет иметь его совесть? Ожить не поможет.
— Не поможет. Но пока дело не завершено, женщины не должны в него вмешиваться.
— Что значит, не должны вмешиваться? Разве речь идет не о мести за женщин — тех двух, что убиты? Если тут женщины ни при чем, значит, вы мстите за свою уязвленную гордость. И уж явно не за любовь, которую потеряли. — Гарнет поднялась и пошла прочь.