Карл и Бэкингем подошли к Дэвиду, и теперь все трое весело смеялись. Однако Бриандра, как и Джин, не видела ничего забавного в том, что случилось с отважным шотландцем во время сражения. Она устремила на Дэвида полный муки взгляд. Их глаза на секунду встретились, а потом девушка поспешно выскользнула из зала.
Дэвид сразу понял, какие эмоции обуревают Бриандру, и резко оборвал смех. Насмешки Бэкингема не задели его. Он уже привык к тому, что именно на нем с Джемми, единственных шотландцах в окружении короля, Бэкингем оттачивает свое остроумие. Карл тоже часто становился предметом его шуток, но все знали, сколь сильно Бэкингем привязан к королю, и никто на него не обижался.
Болезненная реакция Бриандры на шутку Бэкингема еще больше убедила Дэвида в том, что нужно как можно скорее увезти девушку от пресыщенного и извращенного двора.
Едва представилась возможность, он вышел из зала и отправился на поиски Бриандры. И нашел ее в королевском саду.
— Мне тяжело, когда ты так переживаешь, — тихо сказал Дэвид, притаившись в тени.
Вздрогнув, Бриандра, подняла голову. В ее глазах блестели невыплаканные слезы.
— Дэвид! — выдохнула она. Дэвид вышел из тени.
— Прошу прощения, если испугал вас, миледи. Бриандра слабо улыбнулась и прижала руку к груди.
—В последнее время, милорд, я постоянно взвинчена.
Дэвид приблизился к возлюбленной. Его добродушный смех придал особое очарование атмосфере, царившей в прекрасном саду.
— Готов поспорить, что именно я главная причина такого состояния.
— Ты тут ни при чем. Просто я не вижу ничего веселого в шутке Бэкингема.
— В его шутке не было ничего оскорбительного, миледи.
Его слова задели Бриандру, и она закрыла глаза, чтобы Гордон не смог ничего прочитать в них.
— Дэвид, я была свидетелем того, как ты мучился от боли. Нельзя относиться к ране так небрежно.
Он тихо, почти шепотом, сказал:
— Однако ты ни секунды не колебалась, когда решила причинить мне куда более сильную боль.
Бриандра отлично поняла намек и заглянула в его темные глаза. Их души, казалось, на мгновение покинули тела и устремились друг к другу.
— Я не хотела причинять тебе боль, Дэвид. Никогда. Если бы только я могла убедить тебя в том, что сожалею о своей вспышке в карете! Я знаю, что в твои намерения не входило… что ты бы никогда не дотронулся до меня…
—…Если бы не любил, — закончил за нее Дэвид и сжал ее лицо в ладонях. Его прикосновение было теплым. Нежным. Преисполненным любви. Любовь отражалась и в его взгляде. — Господи, как же я люблю тебя, Глупышка! Я дал себе слово, что не буду торопить события, что подожду, пока ты сама придешь ко мне. Но каждый раз, когда я вижу тебя, моя решимость тает и мною овладевает единственное желание — держать тебя в своих объятиях и ласкать.