Она остановилась, чтобы дать мне шанс начать спорить, но я этого благоразумно делать не стал.
- Ну, в общем, - сказала она, - я скажу короче...
- Пожалуйста, - вставил я, - не избегай деталей, даже самых неприятных.
- Короче, - повторила она терпеливо, - наша хозяйка, которая пошла на немалые хлопоты и расходы, чтобы организовать эту восхитительную вечеринку, вынуждена была проделать путь до бара, чтобы продемонстрировать обычный долг вежливости и приветствовать нас. Когда я тебя представляла, ты уже в каждой руке держал по бокалу мартини и пытался заглянуть в декольте Анн Форстер, моей бывшей коллеги, а теперь жены доктора Френча.
- Там была Анни? - спросил я. - Старина Анни?
Жена одарила меня бессловесным терпеливым укором.
- Однако, - заметил я, - если у меня в каждой руке было по бокалу мартини, это вовсе не значит, что они оба предназначались для меня.
- Но ты же прекрасно знаешь, что вечером в такое время я никогда не пью мартини, если есть что-нибудь другое.
- Ладно, - согласился я.
- Потом мы начали обычный обход, чтобы поздороваться с другими гостями. Я должна подчеркнуть, что в это время все были исключительно трезвыми.
Один из плотников снова занялся дырой и я застонал.
- Я тебя беспокою? - спросила Дженни.
- Да нет, опять эти норвежские ублюдки.
Это заставило её замолчать на некоторое время, но не надолго.
- И мы как раз представлялись доктору и миссис Планк (это тот Джордж Планк, который ортопед), когда я оглянулась, но ты исчез. Меня это, разумеется, смутило.
- Бьюсь об заклад, что у тебя нашлось убедительное объяснение моего исчезновения. Оно ведь всегда на кончике твоего маленького розового язычка.
- Мне кажется, я произнесла нечто вроде: "Странно, но всего минуту назад, я клянусь, он был именно здесь". Однако тебя не было ни здесь, ни там, и мне понадобилось полчаса, чтобы отыскать тебя. Догадываешься, где?
- В баре с двумя мартини, - ответил я.
- С той блондинкой, - добавила Дженни.
Мне захотелось узнать, какой смысл она вкладывает в слово "блондинка", почему в её устах оно начинает звучать так непристойно.
- Ну, хорошо, и что же мы делали помимо того, что пили джин?
- Но ведь ты же помнишь, что она пила мартини.
- Разумеется, нет. Однако у меня в руках действительно были эти великолепные напитки.
- Вы разговаривали, - сказала Дженни.
- Боже, на виду у всей публики? - спросил я.
- Ах, перестань! На вечеринку ты привел меня, а сам не мог оторваться от своей белокурой стервы.
- А почему ты не могла разыскать того, кто привел её, и поправить дело?