- Её никто не приводил. Она была одна.
- Кто же она такая? У неё есть имя?
- Та манера, с которой ты её на весь вечер монополизировал, больше никому не дала с ней пообщаться. Я стояла рядом прямо у тебя на виду минут пять, но ты за это время удосужился мне только подмигнуть, и я сдалась.
- О чем мы хоть говорили?
- Я не подслушивала, но несколько очаровательных фраз уловила.
- Да, когда меня окружают блондинки, я всегда на высоте.
- Я помню, - сказала Дженни, - что-то вроде:" Как я понимаю, вы детектив, мистер Шофилд". И когда ты согласился с этим, она, естественно, превратилась в одни огромные голубые глаза, жаждущие слушать сочные детали каждого из тех дел, которые ты вел.
- Не рассказывал я ей об упрямце, у которого были неприятности с проектным департаментом?
- Когда я уходила от вас, ты сказал:" Сейчас я веду расследование, связанное с одной наядой, которая слонялась по приморскому городу, изнывая от скуки". На что она заметила: "У меня всегда есть основание интересоваться наядами". Ты начал рассказывать, и я удалилась.
- Смышленая девочка. Черт возьми, здорово то как!
- Несколько позже, когда я подумала, что у тебя было достаточно времени, чтобы закруглиться с наядами, я вернулась. К тому же у меня прорезался аппетит, но ты исчез.
- Исчез? - пробормотал я.
- И она тоже, - кивнула Дженни.
Мне это не очень понравилось. В моем затылке что-то щекотало, однако я совершенно ничего не мог с этим поделать.
- Ну, хорошо, - буркнул я. - Мы потом вернулись?
- Да. Через некоторое время.
- Ага... Она застегнула свою блузку?
Дженни казалась задумчивой.
- Сказать, что она не застегнула молнию, было бы не всей правдой, размышляла она вслух. - Больше похоже на то, что она не придает этой погрешности туалета большого значения.
- Я тебя понял... А когда блузка оказалась расстегнутой? До того, как мы исчезли, или после того, как вернулись?
- Она была расстегнутой и до и после. Всегда, - ответила Дженни. Я почувствовал облегчение: у меня все-таки есть определенные принципы. Общаться с женщиной, у которой не хватает здравого смысла держать свою блузку застегнутой, я бы никогда не стал под носом у своей жены. Но когда расстегнутая блузка является частью ансамбля, это совсем другое дело.
- Учту, - сказал я, стремясь поскорее закрыть эту тему. - А было ли ещё что-нибудь не так в этот вечер?
- Позволь это представить в следующем виде: мы были не самыми последними, уходившими с вечеринки. На кухне, кажется, ещё оставались официантка и её помощница.
Я посмотрел на неё с восхищением.