— Теперь, когда ты сама заговорила об этом, я начинаю склоняться к мысли, что это неплохая идея. Конечно, уходи! А то я уже так долго стою здесь голый, что у меня даже задница замерзла…
Энджелин, вне себя от гнева, круто повернулась и бросилась к двери. Но не успела она сделать и пары шагов, как почувствовала, что руки Руарка крепко обхватили ее за талию. Он привлек ее к себе и хрипло прошептал в самое ухо:
— По-моему, ты только что сказала, что одета для этого как надо…
У Энджелин перехватило дыхание, а губы Руарка уже жадно скользили по ее стройной шее. Он нежно провел руками по ее упругой груди, погладил плечи. Энджелин задрожала от страсти и обмякла в его объятиях. Закрыв глаза и слегка приподняв голову, она предоставила его губам полную свободу. Руарк осторожно спустил бретельки ночной рубашки и припал теплыми губами к роскошным белым плечам Энджелин. Его прикосновения так взволновали девушку, что ноги у нее подкосились, и она наверняка бы упала, если бы Руарк не держал ее. Соблазнительная рубашка, выполнив свою роль, упала на пол у их ног.
— Ты так прекрасна, Энджел! Если бы ты знала, как ты прекрасна… — выдохнул он.
Ее гнев куда-то улетучился после первого же его прикосновения. Приподнявшись на цыпочки, Энджелин обвила руками шею Руарка. Обхватив ладонями ее ягодицы, он легко поднял Энджелин, и она обвила ногами его талию.
Ее тугие соски были тесно прижаты к его обнаженной груди. Энджелин целовала Руарка все более неистово и прижималась к нему все сильнее и сильнее. Он сделал несколько шагов назад, пока не почувствовал, что уперся в кровать, и со стоном повалился на спину, не выпуская Энджелин из своих объятий. Новая, необычная поза подействовала на нее возбуждающе, а аромат мужского тела воспламенял ее еще больше, заставляя действовать смелее. Теперь ей захотелось ощутить его в себе. Энджелин начала медленно скользить вдоль тела Руарка, покрывая поцелуями и лаская его грудь, пока ее ноги не коснулись пола. Его брюки мешали ее дальнейшему продвижению, и она расстегнула их и спустила вниз.
Руарк схватил ее за плечи и простонал:
— Энджел!..
Не в силах больше ни одной секунды терпеть эту сладостную муку, он сгреб ее в охапку и кинул на кровать, а сам лег сверху, покрывая жадными, неистовыми поцелуями губы Энджелин. Его язык снова и снова проникал ей в рот, и вскоре Энджелин уже с трудом могла дышать. Его руки и губы бешено ласкали ее роскошную грудь, все изгибы и выпуклости великолепного тела, а она извивалась под ним и стонала от страсти.
Наконец он резким движением раздвинул ей бедра. Его губы и язык проникли в самую сокровенную глубину ее женственности, заставляя тело Энджелин снова и снова содрогаться в приливах бешеной страсти.