– Ты хорошо проявил себя на войне, Кит. Будучи ранен, ты спас жизнь своему командиру. Служил мужественно и во всех отношениях достойно.
Кит озадаченно слушал. На поле брани он просто был самим собой, как и выполняя секретные поручения. Собственное поведение никогда не казалось ему геройским.
И тут он сообразил, к чему клонит отец. «Но в последнее время я не могу гордиться тобой, Кристофер!» Истинным героизмом сейчас Киту казалось вытерпеть до конца, пока отец закончит свой перечень.
– Теперь о настоящем. Несмотря на то, что твоих заслуг никто не собирается умалять, теперь, в послевоенное время, работы для агентов становится все меньше, ты сам это прекрасно знаешь. Так, например, этим утром меня известили, что скончался Джеймс Мейкпис, и мы не станем подыскивать ему замену. Я просто решил...
– Джеймс Мейкпис умер? – Поразительная новость окончательно прояснила мозг, отуманенный вчерашним дебошем. Когда Кит видел Джеймса в последний раз...
Внезапно волосы на его руках зашевелились от дурного предчувствия.
– Отчего умер Джеймс, сэр? – Он сумел задать этот вопрос вполне спокойно, почти уверенный в ответе.
– Ему перерезали горло. Он был ограблен, ему вывернули карманы. Ужасно, конечно, и невыразимо жаль. Теперь вернемся к нашим делам. Как я сказал, работы для агентов все меньше и меньше, так что я решил послать тебя в...
– Я уверен, сэр, Джеймса убили потому, что он подозревал Таддиуса Морли.
Он выпалил это, не подумав, и тут же понял, насколько дико прозвучали его слова, особенно сейчас, средь бела дня в отцовском кабинете, а не в прокуренном полумраке клуба «Уайтс», где Джеймс впервые поведал Киту ту историю. И выражение отцовского лица, естественно, немедленно подтвердило это.
Но убийство выставляло историю Джеймса в новом свете!
Неделю назад Кит заскочил в клуб и застал там сидящего в одиночестве Джеймса Мейкписа. Джеймс смотрел на свой бокал с виски так, словно не знал, что с ним делать. Первое не слишком поразило Кита – Джеймс Мейкпис любил посидеть в одиночестве. Но вот второе показалось странным. Джеймс служил в Иностранном бюро, и Киту приходилось общаться с ним по делам зарубежной агентуры. И никогда Джеймс не пил ничего крепче чая.
Самой удивительной особенностью Джеймса было, пожалуй, отсутствие особенностей. Спокойное достоинство, редкие проявления сдержанного остроумия, компетенция, вызывающая если не теплые чувства, то полное доверие. У него был дом в Лондоне и, насколько знал Кит, еще один, в провинции. Еще у него была дочь. Больше Кит ничего не знал об этом человеке, хотя давно понял, что симпатизирует ему. Может быть, отчасти потому, что Джеймс был так скрытен. Это порядком интриговало.