Но на кухне теплоходного ресторана, видно, давно уже не читали молитв.
«Минус один», — пробормотала Ефимия, оценивая мастерство ресторанного повара.
И вдруг она замерла. Вдруг ее осенило…
Скромная послушница Ефимия вдруг подумала, что если уж она доберется до Москвы на теплоходе, то там…
Можно бы там и задержаться! Задержаться и навестить кое-кого. Навестить и напомнить… Напомнить кому следует, что должно делиться! А уж потом, из Москвы, повидав этого «кого следует», можно и к себе домой.
О, это был тот самый случай вдохновения, когда послушница застывала с не донесенной до рта ложкой.
После обеда Ефимия вернулась в свою каюту. Покопалась в записной книжке, нашла адресок, телефон… Однако решила заранее не звонить. Она знала, что ей ответит секретарь… Ох, уж эти секретари — вечная преграда между Ефимией и жертвователями!
Ефимия решила по своему обыкновению сымпровизировать. Явиться без предуведомления. Как снег на голову.
Приняв «гениальное» — надо было признать без ложной скромности! — решение, послушница снова устроилась в кресле на палубе и блаженно закрыла глаза. И в то же мгновение узкая женская рука с длинными тщательно ухоженными ногтями почти нежно прикоснулась к ее плечу… Потом, вдруг резко сдернув с головы Ефимии темный платок, больно схватила за волосы. Молниеносно и жестко запрокинула послушнице голову…
Сверкнуло, словно серебристой рыбьей чешуей, узкое длинное лезвие… И на женскую, сжимающую этот нож ладонь брызнула кровь, окрашивая в темно-красный цвет покрытые светлым перламутровым лаком наманикюренные ногти.
Ужасный женский крик привлек на среднюю палубу всех, кто оказался в это время поблизости: встревоженные пассажиры выглядывали из отрытых окон своих кают.
— Что случилось?
Пожилая женщина в темной одежде в ответ только испуганно озиралась по сторонам.
— Видно, пригрезилось… Приснилось! — смущенно объяснила послушница Ефимия сбежавшимся на ее крик пассажирам. — Задремала я… Простите великодушно — побеспокоила!
— Да что случилось-то?
— Сон страшный мне приснился!
— Вам бы, голубушка, таблеточки успокоительные попить… — шепнула ей на ухо какая-то сердобольная женщина, — А то ведь вы весь пароход своим криком перепугали!
В доме Стариковых-Светловых выдался редкий семейный вечер, когда, что называется, все собрались «у камелька».
Глава семьи, а это было большой редкостью и большой удачей, никуда не торопился, никуда не уезжал, а смирно сидел на диване. Маленький Кит пристроился рядом с папой.
— Петр! Почитай ребенку вслух! — попросила Светлова. — Говорят, это относится к незабываемым впечатлениям детства: родной голос, чтение вслух…