— Вот даже как?
— Ага… Ключи она ему от технического шкафа с телефонными проводами дала, как он и попросил: хочешь проверять состояние коммуникаций — проверяй. Но потом, бдительная, позвонила на этот самый Филевский телефонный узел. И ей ответили, что никого не присылали. И на всякий случай послали уже настоящего телефониста-с проверкой. Ну, вот он и обнаружил диктофон, присоединенный проводами к телефонному номеру.
— А чей был номер?
— Одной из проживающих в этом доме дам. Теперь любитель сам под следствием.
— Понятно…
— В общем, для Майи и ее родителей это была предпоследняя попытка что-то выяснить.
— Предпоследняя? А последняя это, надо полагать, я?
— Угадала.
— Ну что ж, по крайней мере, спасибо за то, что ты такого высокого обо мне мнения.
— Не за что. Это не лесть, а правда. Ну, что, Ань, возьмешься за это дело?
— А что за газета? Ну, та, в которой этот журналист работал? — ответила вопросом на вопрос Светлова. — Я, честно говоря, не помню уж, когда и читала в последний раз газеты.
— Ну, газета как газета… Ты, может, даже и не слышала о такой. Сейчас вообще много газет, о которых никто не слышал. Крошечный тираж и сплоченный коллектив сотрудников, которые практически пишут сами для себя, своих родственников и знакомых. Сами пишут, сами читают, сами себя хвалят. Гонорары копеечные, но как занятие — довольно интересно…
— Как же этот Селиверстов жил на такие деньги? Да еще и жена у него…
— Так вот в жене все и дело. У Майи, я же говорю, очень обеспеченные родители, по сути, они и финансировали молодую семью. Максика и Майю.
— А о чем Селиверстов писал?
— Ну в основном о текущем литературном процессе.
— Вот уж не думала, что это так опасно…
— Да и никто не думал.
— Да?
— Ну, в общем, просто чудеса, понимаешь? Позвонил человек домой, сказал, что только заедет к этой Погребижской, — и как в воду канул.
— А это еще кто такая?
— А-а… — вздохнул Кронрод, — не забивай себе голову. Мария Погребижская — .та, что пишет детские книжки про львенка Рика. Максу нужно было срочно в номер сделать с ней небольшое интервью. Ей дали какую-то премию…
Этого, как его… Ну точно, международную премию имени Андерсена! И вот Максу надо было сделать об этом заметочку в номер… А ему удалось договориться о встрече и интервью.
— А, вспомнила! — обрадовалась Светлова просветлению своей памяти. — Львенок Рик… Как же, как же! Мне же читали родители в глубоком детстве…
— Ну, конечно, читали! Наверняка мало кто смог разминуться в нежном сопливом возрасте с творчеством Марии Погребижской.
— Сколько же ей сейчас лет?