— Хорошо, в какой больнице?
— В Склифе, в хирургии. Борис Андреич, — зашептала Зина, — мне страшно! По-моему, на нас кто-то здорово наезжает.
— Читай лучше дамские романы, — посоветовал Глебов, — а детективы выбрось. Они нагоняют страх и тоску.
— Так и сделаю! — на полном серьезе пообещала Зинаида.
Насколько легче успокоить другого, чем себя. Тем более трудно оставаться спокойным, когда знаешь, что от твоего решения зависят не только судьбы, но и жизни людей. А может, плюнуть на достоинство да уступить? Ради покоя всех и собственного переступить через единственную и последнюю просьбу зеркального тезки, его надежду и веру, через доверие многих, смириться, закрыть глаза и робко подъедать бандитские объедки? Пусть те жируют, может, когда и подавятся. Повсюду беспредел, все зло все равно не искоренить.
Рядом зазвонил будильник. Звонок был таким энергичным, боевым, так настойчиво звал в день, призывал к активности, что тот, кого он тормошил, разом откинул все сомнения. Нет, перед тьмой пасовать глупо, потому как ее всегда сменяет свет. А то, что самый темный час — предрассветный, известно каждому. Но не одним же часом живет человек! Борис вскочил с дивана и бодро, будто не он провел почти всю ночь без сна, скомандовал:
— Черныш, гулять!
К Кириллу в этот день его не пустили: после операции больному необходим покой. А на следующий уже с утра Глебов с тревогой вглядывался в бледное лицо.
— Расслабьтесь, Борис Андреич, все нормально. Этот козел никогда не мог довести дело до конца.
— Ты знаешь, кто на тебя напал? — опешил Борис.
— Конечно, — усмехнулся коммерческий директор, — Витька, баркудинский холуй! Он на Гошку шестерит с пеленок, да только идиот круглый: ничего доверить нельзя, загубит на корню. Удивляюсь, как до сих пор Ястреб при себе такого болвана держит.
— Какой ястреб? — не понял Борис.
— Да Баркудин! Кликуху эту ему прилипалы еще в школе дали, — пояснил Кирилл. — Дорожил он ею очень. — И недобро усмехнулся. — С детства в хищники метил, хоть ползать, хоть летать — не важно, лишь бы кого рвать.
— Послушай, давай не будем вдаваться в его биографию, — попросил Глебов, — неинтересно это, прости, и скучно. О чем ты хотел со мной поговорить?
И Кирилл рассказал, как встретился с Баркудиным и напомнил ему о том случае, пригрозил, что заявит в милицию, если тот не отстанет от «Стежки». А Гошка в ответ послал его с ухмылкой подальше и добавил, что только счастливые воспоминания о школьной поре да уважение к однокашнику останавливают его от необходимых в подобных случаях воспитательных мер.