Семья вернулась через неделю. Мать выполнила все, что ей было велено. Припадки у дочери прекратились. Отец чувствовал себя лучше. Беседуя с семьей, терапевт обнаружила, что отец и дочь постоянно остаются дома, поскольку оба чувствуют себя не вполне здоровыми, а мать, увлеченная работой, совершенно отдалилась от них обоих, забросив свои обязанности и как жены, и как матери. Терапевт подчеркнула, что родителям необходимо обсудить установившийся в семье порядок, при котором полномочия матери оказались возложенными на плечи пятнадцатилетней дочери, и стала ориентировать их на совместное исполнение домашних дел.
Прошла еще одна неделя. Припадки не возобновлялись. Дочь стала посещать школу. Отец устраивался на работу. Терапевт высказала предположение, что, кажется, настало время, когда уже можно обходиться без талисмана, так как семья освободилась от воздействия дьявольского глаза. Все радостно согласились. Однако, вернувшись через неделю, родители сообщили, что едва члены семьи сняли с себя волшебные знаки защиты, как с дочерью случился припадок. Терапевт заметила: как видно, отказ от ленточек был ошибкой, и семье придется еще некоторое время поносить их, чтобы отвести от себя глаз дьявола.
Бантики вернулись на свои места, и припадки опять прекратились. Девочка ходила в школу. Отец работал. Через несколько недель терапевт вновь встретился с семьей, чтобы закрепить за девочкой ту естественную для нее позицию в семейной иерархии, которую она должна занимать как дочь, и восстановить отца в позиции главы семьи, утраченной им, пока он сидел дома, а жена работала.
В данном случае симптом девочки и отказ ее родителей выполнить требование врачей можно рассматривать как метафору неповиновения, которым они встречали американскую культуру. Говоря другими словами, представленная проблема, включавшая в себя не только припадки девочки, но и отказ родителей дать согласие на ЭЭГ, выступала метафорическим актом вызова, который семья бросала чуждой культуре. Глаз дьявола оказался сильнее беспомощной американской медицины, американской школы, которую требовалось посещать, американской фабрики, где отец должен был работать. Взглянув на ситуацию глазами семьи, терапевт присоединился к этому вызову. Объединившись с ними против дьявольского глаза, терапевт изменил метафору, выражавшую отклонения в их поведении. До начала терапии семья метафорически отвергала культуру, представленную вкупе докторами, школой, работой и т.д. После терапии семья совместно с терапевтом метафорически отвергала глаз дьявола и бросала вызов его магической силе.