— Ну и вот, — сказала Ксения, проследив по его лицу развитие событий на острове. — Ты ведь это написал?
— Мало ли что я написал? Ты что, никогда не писала «пурги»?
— Но ведь это не было «пургой»?
— Отстань, — попросил он. — Ты меня не уговоришь.
— Мне не нужно тебя уговаривать, мне нужно, чтобы ты понял!
— Я — не пойму! — жестко сказал он. — Я никогда не пойму, как можно надеяться построить свою жизнь по заявке в газете? Такие дела по заявке не делаются. Все, игра закончена. Пока.
Он поднялся, уже предчувствуя, как ядреные пузырьки пива впиваются в нёбо и лопаются, вызывая почти чувственное удовольствие.
Ксения не сказала своего обязательного последнего слова ему в спину, и это его насторожило. Сделав несколько шагов, он все-таки не выдержал и обернулся. Ксения сидела, низко опустив голову, и ему показалось, что она плачет.
Он запнулся, ругаясь про себя самыми последними словами, и это, как ни странно, облегчало ему душу.
— Иди, иди, предатель, — на удивление бодро сказала Ксения.
Она подняла голову — глаза ее были сухими и злыми. Александр выдержал ее взгляд и вернулся. Тяжело плюхнувшись в горячее пластиковое кресло, он достал сигареты и закурил.
— Однажды ученые проводили эксперимент, — сказала Ксения. — Они смешали песок с зерном и предложили смесь голодным обезьянам. Для того чтобы поесть, нужно было отделить зерна от песка. Одна обезьяна не справилась с задачей. Пустили к ней вторую — точно такую же голодную обезьяну. Вдвоем они тоже не справились. Сидят, голодают. Пустили третью — тот же результат. Стали запускать пятую, десятую, двадцать восьмую… Обезьяны как обезьяны, роются в песке, и только. Наконец запустили сотую обезьяну. Она подумала, подумала, а потом взяла сито, которое на всякий случай лежало неподалеку, и пошла просеивать песок! Случайность? Для чистоты эксперимента взяли другую группу обезьян. Одна обезьяна не справилась, две не справились, восемьдесят не справились… А сотая обезьяна взяла сито!
— Что ты этим хочешь сказать? — поинтересовался Александр.
— Как после этого сомневаться в том, что коллективный разум существует?
— Ясно, — сказал Александр. — Ты предлагаешь объединить наши мозговые извилины. Но учти, ты же сама сказала — две обезьяны не справились.
— Мы люди! Мы будем дополнять опыт друг друга. Во всяком случае, суммарная длина наших, как ты сказал, извилин намного больше, чем каждого из нас в отдельности.
— Сомневаюсь, что намного, — заметил Александр.
Ксения пристально посмотрела на него, пытаясь выяснить, что он имеет в виду: что если прибавить к решению проблемы ее мозговые извилины, то много не изменится? Или он наконец-то стал самокритичен? На всякий случай она ничего не стала спрашивать.