Тревис сказал себе, что нелепо предполагать, будто бы Александра Торп может найти что-то новое в объятиях мужчины. Он приблизился к ней вплотную, желая ее с силой, которую не уменьшили часы их недавних занятий любовью, представляя, как возьмет ее в душе, под хлещущими струями воды. И он сделает это… но не теперь.
– Тревис? – сказала Алекс, когда он подхватил ее в свои объятия.
Он закрыл ей рот поцелуем.
– Позволь мне показать тебе, как прекрасна ты на самом деле, Принцесса, – пробормотал он, неся ее обратно в постель, осыпая поцелуями, впитывая каждый вздох и стон.
Счастье мимолетно.
Алекс знала это всегда. И никогда оно не испарялось так быстро, как сейчас, после их с Тревисом занятий любовью.
Ее сердцебиение замедлилось. Радость сменилась отчаянием, отчаяние – отвращением.
Она только что была невероятно близка с человеком, которого даже не знала. Что в этом хорошего?
Да, Тревис мог заставить ее многое почувствовать. Его прикосновения… в них было все, о чем можно мечтать. Страстные, но нежные. Жаждущие, но и дающие. Возбуждающие. Да, превыше всего прочего, возбуждающие.
Но человек, в объятиях которого она находилась, – не ее любовник. Это ее покупка. Приобретение. Вот в чем уродливая правда.
Как? Как она могла так поступить? Она знала, что в век всеобщей распущенности она похожа на музейный экспонат. В брачную постель она попала девственницей, жаждущей познать все радости страсти, о которой читала в книгах. Вместо этого она обнаружила, что секс не доставляет ей никакого удовольствия. Не больно, не обязательно неприятно. Просто она ожидала экстаза и ничего не получила. Иногда – и она чувствовала себя из-за этого виноватой, – иногда, когда Карл поднимался над ней, она ловила себя на том, что думает о домашних делах. Алекс подавила унылый вздох.
И все же она кричала в руках Тревиса. Не думала ни о чем больше, только о том, что он, делает, о его руках и губах, о его мускулистом теле, о медленном, опьяняющем жаре его поцелуев.
Почему? Как такое могло случиться? Не сошла ли она с ума? Она ведь очень разборчивая женщина. Она всегда гордилась собственным самоконтролем. Никогда она не поступала опрометчиво, подчиняясь импульсу, в особенности там, где дело касалось мужчин. И все же она пошла на этот аукцион, купила незнакомца и позволила ему, позволила… Просто немыслимо.
Подруги постоянно издевались над ее пуританским поведением, когда пытались с кем-то познакомить Алекс.
«Ради бога, Алекс, – говорили они, – это просто ни к чему не обязывающее свидание».
Она улыбалась, говорила «да, знаю…» и потом спрашивала, что он за человек. Какие у него интересы, хобби? Кто его друзья? Где он живет? К тому времени, когда она усаживалась с кем-то за стол, он уже был для нее практически хорошим знакомым.