– Коннити ва, – поздоровался с ним Семен, мелькнув клёшами над бортом машины.
– Милости просим! – Редкие волосы на бровях этого человека напоминали кошачьи коготки. А из‑под бровей высматривали нас русские глаза. – С благополучным прибытием, соотечественники! Позвольте-с представиться… Бывший купец второй гильдии Тимофей Иванович Загашников. – Он отступил в дом, и мы вошли следом, волоча узлы.
В доме пахло вяленой селедкой и соей. Купец смущенно улыбался, разводя руками.
– Извините-с, обстановка японская… Сами понимаете, с волками жить – по-волчьи выть.
Большая комната, выстланная соломенными матами, была оклеена японскими газетами. Черное колено трубы уходило от буржуйки в грязное окно, по которому тарабанил дождь.
Мама окаменела на пороге. В лицо ее врезались острые тени. Губы сжались в пепельную полоску. Казалось, она крикнет сейчас отцу: «Куда ты меня привез?!»
– Сию минуту, – засуетился Загашников возле печки. Он чиркнул спичкой и поджег растопку. – Обогреетесь, тогда и настроение поднимется.
В трубе загудело пламя. Мы разулись у двери и прошли к «буржуйке». Загашников сходил в соседнюю комнату и вынес оттуда плитку вроде столярного клея. Он протянул ее Юрику.
– Сладенькая конфетка – амэ, – проворковал он и шутливо придавил нос Юрика толстым белым пальцем.
Брат вгрызся зубенками в амэ. Потом дал мне откусить. Конфета потянулась за зубами, как резина. Она долго держалась во рту.
– Смотрю, одно лишь название – купец, – сказал Рыбин, усаживаясь на свернутую шубу. – Тесть мой простой часовщик, а дом – полная чаша. Скажи, Дина…
Жена Рыбина вскинула бровки и важно кивнула головой.
– Не до жиру – быть бы живу, – охотно отозвался Загашников, протягивая руки к печке. – Японец нашему брату, русскому, ходу не давал… Хоть отступление взять. Сами бегут на Хоккайдо, как крысы с корабля тонущего, а русский не моги… В море сбросят.
– Нехристи, – посочувствовала бабушка.
Я скосил глаза на Семена: что он тут скажет? Но Семен вприщур разглядывал купца, покачиваясь на корточках.
Тогда я пересел к Загашникову и тихо спросил его по-японски:
– Вы хорошо говорите по-японски?
– Как по-русски-с, – ответил он мне с ласковым расплывом щек.
– Учите меня, – попросил я.
– И охота тебе квакать, – морща лысину, ответил он.
– Нужно.