– А я ничего не боюсь, – ответил я, разорвал письмо на мелкие клочки и начал бегать по песку и кувыркаться, пока Сумико не подбежала и не схватила меня за руку. Под ресницами у нее стало влажно, как утром под листьями бузины. И куда-то исчезла моя решимость. Я даже не мог набраться смелости выдернуть руку из ее руки. И девчонка повела меня по сырому песку. Видели бы ребята, как плелся я за нею. Точно пленник. Теплая гниловатая вода бухты окатывала наши ноги. Мои цыпки жгло, и я подпрыгивал на прибое.
Мы сделали огромную дугу и вышли к крайним фанзам. Я и тут не сопротивлялся. Мне было интересно, куда поведет Сумико. Она цепко держала меня, словно боялась, что сбегу. Сумико вела меня прямо на сопку.
– Почему Кимура прячется? – спросил я и сорвал на ходу саранку.
– Боится, – ответила Сумико.
– Да ему ничего не будет, – сказал я, оглянулся – нет ли кого – и передал ей цветок.
Она отпустила мою руку и стала собирать букет. Перекладывая цветы травой, она расхваливала своего дядю. Кимура не имел своей семьи, потому что все время занимался рыбными делами. Он мечтал скопить деньги на маленький рыбный завод. Этот заводик он купил бы на Хоккайдо. И тогда вся их семья переехала бы на родину. Кимура давно говорил, что жить на Сахалине опасно. И один он мог бы уплыть на Хоккайдо, когда началась война. Но Кимура не бросил их.
– Рыбину надо было посильнее дать. – Я сделал свирепое лицо и потыкал кулаками в воздух.
– Дядя Кимура росскэ боится, – повторила Сумико.
– Ты меня не боишься? – спросил я и сорвал ей вторую саранку.
Сумико прикрыла лицо жидким букетиком, покрутила головой и бросилась вверх – замелькали блестящие щиколотки ног.
Я побежал за нею по коридорчику, который оставался в зарослях кислицы. Метров через сто мы задохнулись и упали в траву.
Отчаянно стрекотали кузнечики. Выше по склону на кусте сидел ворон и кричал: «Алло, алло…» Солнце поджаривало кожу. Я сорвал два огромных лопуха и сделал шлемы. Лицо Сумико в тени лопуха позеленело.
– Вон остров пустой, – показал я в море бамбуковой палкой, которую подобрал по дороге.
Сумико ничего не ответила. Но глаза ее были устремлены на Птичий остров.
– Давай уплывем на него, – предложил я. – И ребят вызовем, моих друзей – Борьку, Скулопендру и Лесина. Знаешь, какие ребята славные!..
И я рассказал о нашей пещере, о том, как мы взрывали патроны в кострах, как мечтали все приехать на Сахалин, – правда, не сказал зачем, – как думали об оркестре.
– И вообще иначе жизнь сделаем, – закончил я. – Никому никого бояться не надо… Оркестр обязательно создадим. Весело будет.