«Что, однако, смог бы я сделать для нее в будущем?» – размышлял беспомощно стюард. Он всего лишь малообразованный старый человек, который не имел никаких формальных оснований вмешиваться в жизнь Чины Уоррик. И все же факт оставался фактом: ему никак не удавалось избавиться от неотвязного чувства, что он должен и впредь пребывать в Сингапуре, чтобы и дальше присматривать за ней. У него возникло даже такое ощущение, будто за его спиной стоит тень капитана Этана, увещевающего его никуда не уезжать и стать для Чины ангелом-хранителем.
Не в силах освободиться от подспудного чувства, что, решив покинуть эти места, он предает в какой-то степени своего капитана, Нэппи погрузился в мрачное молчание, ожидая, пока Чина осознает наконец, что плантация «Царево колесо» спасена, и надеясь, что она перестанет артачиться и примет-таки эти деньги, которые он собирался ей отдать.
– Я не вижу им другого применения, – произнес он немного погодя. – И капитан Этан тоже наверняка не увидел бы. Вы возьмете золотые монеты, мисс, и таким образом с этим делом будет покончено. Я вовсе не хочу встретиться с капитаном на том свете и получить от него взбучку за то, что не сделал для вас того, что должен был сделать. Да я и сам не желаю отступать от своего намерения, тем более что существует некая бумага, которую ваш брат уже подписал и которая говорит, что вы законная супруга капитана Бладуила! У меня же есть глаза, и я видел – да и любой дурак это знал, – что он был от вас без ума!
И тут он увидел, что из глаз Чины потекли слезы.
– Ну же, мисс, не стоит плакать, – проговорил он тихо. – Не все так ужасно.
– Я знаю, Нэппи, – прошептала Чина, хотя оба они знали, что каждый из них лжет.
Несмотря на то что им было так хорошо вместе, по истечении какого-то времени они внезапно ощупали, что лучше всего им побыстрее расстаться, что и сделали тут же весьма неуклюже и с плохо скрываемым облегчением.
Шагая торопливо с прикрытым вуалью лицом по ведущей от дома дорожке, Чина вдруг замедлила шаг, подумав о том, что, возможно, она видела Нэппи в последний раз. Впрочем, может, оно и к лучшему, тут же сказала себе девушка. Если Нэппи и впрямь вернется в Англию, то у нее не останется ничего, кроме воспоминаний, а они со временем ослабнут, и боль, которая не дает ей дышать, превратится постепенно в смутное чувство, хоть и тоскливое, но все же вполне переносимое.
Она закусила губу при этой мысли, потому что вовсе не хотела, чтобы все завершилось вот так. Чтобы Нэппи просто исчез из ее жизни, а Этан стал всего-навсего неясной, трудноразличимой тенью. Неужели любовь ее обречена на такой конец?