— Энни, пойдемте в библиотеку. Мне нужно поговорить с вами, — со вздохом сказала Пенелопа.
— Пусть кто-нибудь скажет мне, как эта женщина может поддерживать чистоту в комнате, если там полно кусочков портрета Гувера? Она убирается здесь десять лет, а тут эти дурацкие головоломки! — крикнула нам вслед Рози.
— Спасибо, Рози, — остановила ее Пенелопа. — Дети, останьтесь здесь, — велела она Саймону и Эйми, которые тоже были готовы последовать за нами.
— Хочу посмотреть дурацкие головоломки! — начал канючить Саймон.
После теплой кухни в библиотеке казалось холодно. Пенелопа бросила на меня тревожный взгляд.
— Это я предложила маме заняться головоломками, — смущенно призналась она. — Мне казалось, что это хорошая мысль.
— Так и есть, — улыбнулась я. — Они доставляют ей удовольствие.
— Энни, что вы думаете о ее состоянии?
— Я… я бы не стала беспокоиться. Хотя миссис Бичем немного отшельница, но очень умная женщина. — Я поняла, что снова защищаю ее. — Она часто сидит на балконе, — быстро добавила я. — И недостатка в свежем воздухе не испытывает.
— Значит, по-вашему, повода для волнений нет?
— Э-э… Ну, я пробыла здесь всего несколько дней и не знаю, как она вела себя раньше.
Подбородок Пенелопы слегка приподнялся.
— Я хотела выяснить, имеет ли смысл настаивать, чтобы она куда-нибудь съездила. Или занялась физическими упражнениями.
Я чуть не рассмеялась ей в лицо. Мысль о том, что миссис Бичем можно заставить что-то сделать, казалась мне абсурдной. На это не был способен никто. Стоило кому-то произнести слово в ее присутствии, как она тут же замораживала наглеца взглядом.
Тут Пенелопа позвала детей и погнала их наверх.
— Дети, поздоровайтесь с бабушкой, — услышала я ее голос.
Но маленький Саймон не отходил от дверей.
— Хочу домой! — хныкал он.
— Перестань, Саймон. Как ты себя ведешь?
— Хочу поиграть в дурацкие головоломки! — сквозь слезы произнес мальчик.
Затем дверь закрылась, и я так и не узнала, дали ли ему поиграть. Но когда через десять минут Пенелопа гнала их вниз, лицо у Саймона было заплаканное.
— Мы уезжаем, Энни. Оставляю маму на ваше попечение. — Выражение лица Пенелопы было непроницаемым. — Вы были правы. Я убедилась, что вашему мнению можно доверять.
Она вернулась в свой рай (двадцать акров земли в графстве Уиклоу), а я потянулась к пузырьку с аспирином. Тем временем миссис Бичем снова заперлась в своей комнате. Чтобы послушать Бетховена. Впрочем, может быть, на сей раз это был Моцарт. Трудно сказать точно, если ты все время находишься на кухне.
Наконец дотошную маленькую Рози встревожило количество принимаемых мной анальгетиков.