Джерри был единственной ниточкой, которая связывала меня с внешним миром. Но теперь и он поставил на мне крест.
Франческа обращалась со мной как с вешалкой для пальто. Пенелопа была довольно приветлива, но даже она начинала использовать меня как бесплатную бебиситтер. «Тетя Энни», черт побери! Миссис Бичем не могла меня видеть. Единственное, чего она хотела, это быть элегантной и сидеть, как ледяная статуя на свадьбе. Смотреть можно, трогать нельзя. А Джейми уехал во Францию — очевидно, снова писать маслом обнаженных женщин с устрашающей анатомией. Интересно, где он доставал таких натурщиц…
Миссис Бичем не позволяла читать ей. Во всех фильмах, которые я видела, компаньонка читала своей хозяйке. А она даже не давала мне менять пластырь на ее запястье.
В довершение несчастий я поссорилась с Джерри. Наверно, он больше не скажет мне ни слова. Жизнь кончена.
Внезапно снова задребезжал телефон.
— Энни Макхью, благодари бога, что ты мне нравишься, — промолвил Джерри. — Завтра вечером с шести до семи я буду в «Счастливом трилистнике». Если понадобится, свей веревку из простынь, но будь там.
Он положил трубку раньше, чем я успела сказать, что благодарна ему за терпение и понимание. За дружбу и преданность. И за то, что он ни разу не назвал меня «надежной».
Наверно, он был уверен, что я приду в переполненный бар, потому что напиток уже ждал меня. Неужели «шприц»? Я не выпила ни одного со времен переезда на Хейни-роуд…
Он задумчиво следил за тем, как я снимаю пальто.
— К делу, Энни.
Я взяла бокал и сделала глоток. Джерри не стал ходить вокруг да около.
— Похоже, миссис Бичем в свое время была хиппи, — сказал он.
Я чуть не поперхнулась. А потом захохотала так, что напугала бармена.
— Джерри Даннинг, ты совсем рехнулся! — Тут я закатилась снова.
Но Джерри и бровью не повел.
— Хиппи? — наконец выдавила я. — В жизни не слышала ничего подобного! Джерри, прости меня за смех, но кто-то тебя надул. Ты когда-нибудь видел миссис Бичем? Разговаривал с ней?
Он вынул из нагрудного кармана маленький моментальный снимок.
— Узнаешь кого-нибудь?
На снимке было трое. Трое очень счастливых людей. Две девушки и мужчина. Хотя понять это было трудновато, потому что все они выглядели одинаково. У всех были волнистые кудри до плеч. На всех были одинаковые рубахи и ряды бус, которых хватило бы, чтобы открыть обменный пункт где-нибудь в центре Африки.
— Извини. — Я покачала головой. — Я не знаю никого из этих людей.
— Энни, присмотрись внимательнее. Девушка в середине.
Во внешности смеявшейся девушки с непокорной копной волос и огромными серьгами действительно было что-то знакомое. В том, как она держала голову. В том обольстительном и одновременно высокомерном взгляде, которым она смотрела в камеру. Или на фотографа?