Она сопротивлялась, как могла, отбивалась и отталкивала Дейвида, но он оказался сильнее, чем Кэтрин предполагала. Боже мой! Ну зачем она позволила ему пойти вместе с ней! Почему сразу не поставила его на место самым решительным образом?
И когда его рука скользнула ниже, обхватывая ее ягодицы, Кэтрин, собрав все силы, стала брыкаться, хотя легкие туфли вряд ли могли причинить особый вред его ногам в тяжелых ботинках. И тогда она пнула его, подняв повыше колено, впрочем, не особенно надеясь таким образом остановить Дейвида.
Но тог неожиданно вскрикнул и резко отстранился, согнувшись чуть ли не вдвое. Кэтрин не понимала, что с ним произошло, но и не подумала выяснять этого. Подобрав юбки, она повернулась и бегом бросилась по дороге к родному замку, сопровождаемая грязными ругательствами, которыми разразился Дейвид.
Она была уже почти вне пределов слышимости, когда до нее донесся его крик:
— Я этого так не оставлю, Кэтрин! Я сумею обойти проклятие! И ты выйдешь за меня замуж. Хочешь ты того или нет, но ты будешь принадлежать мне.
Кэтрин мчалась как вихрь, моля Бога о том, чтобы Дейвид не кинулся догонять ее. И еще она благодарила небеса за то, что не сказала Дейвиду правду о сосуде.
* * *
Мужчина сел на старый грубо сколоченный табурет, стоявший посреди заброшенной хижины, и с хмурым видом принялся смотреть в окно на тропинку, что шла через лес. Его прошибла дрожь — вечер был порядком промозглый. Хорошо бы развести огонь и согреться, но он не хотел, чтобы кто-нибудь заметил идущий из трубы дымок.
Вместо этого он вынул фляжку с портвейном, отвинтил крышку и сделал большой глоток, прежде чем завинтить ее. Тепло, разлившееся по телу после глотка портвейна, принесло некоторое облегчение, но, конечно же, ненадолго.
«Если этот болван Дейвид не принесет мне никаких новостей и сегодня, — пробормотал мужчина себе под нос, — ему не поздоровится. Кэтрин вернулась из Лондона несколько дней назад. Он уже должен был выяснить все».
Мужчина уже было собрался покинуть хижину, когда вдруг заметил в просвете между деревьями знакомую долговязую фигуру. Дождавшись, пока тот постучится, мужчина отозвался:
— Входи!
Как только Морис вошел в убогое помещение, мужчина повернулся к нему, скрестив руки на груди.
— Итак, Морис, ты наконец явился. Не поздно ли? Дейвид отвел взгляд.
— Да, я знаю.
— Мне не следовало вызывать тебя, но ты меня вынудил, — угрожающим тоном продолжал собеседник. — Я приходил сюда каждое утро в надежде найти сообщение от тебя, но его не было. Мне пришлось рискнуть и отправить тебе записку в школу. Но иного выхода не было.