Повернувшись, Белл почти бегом покинула комнату. Но она не собиралась уходить далеко, о нет, и прямиком зашагала в контору к Макалистеру.
— Передайте ей, что я не хочу ее видеть, — донесся до Белл сердитый голос из-за полуоткрытой двери кабинета.
Секретарь плотнее прикрыл дверь и произнес, виновато глядя на Белл:
— Простите, мэм, мистер Макалистер… очень занят и никого не принимает.
Белл не удовлетворял такой ответ. Мимо растерявшегося от ее напористой решительности секретаря она рванулась к двери, распахнула ее и бурей ворвалась в кабинет.
Макалистер, завидев ее, злобно прищурился.
— Что это значит, Майерсон? Я, кажется, ясно дал понять, что не хочу видеть эту женщину!
— Простите, мистер Макалистер, — забормотал секретарь, — она оттолкнула меня и вошла без позволения.
— Выйдите, Майерсон. Я приму мисс Паркер.
Белл заговорила с Макалистером, как только секретарь закрыл за собой дверь:
— Как вы смели выкрасть моего сына? И моя фамилия Макалистер, как вам отлично известно. Я была замужем за вашим сыном, помните?
Губы Макалистера вытянулись в ниточку.
— Я не признавал и не признаю этот брак. Я готовил для него другой, достойный его союз. Но он попал вам в лапы, и вы надеялись улучшить таким образом ваше положение. У вас есть брачное свидетельство, подтверждающее законность вашего союза, но я категорически отказываюсь считать своей невесткой проститутку.
— Вы не имеете права осуждать меня, ничего обо мне не зная! — возмутилась Белл. — Вы посещали заведение Наоми, когда я жила у нее в доме. Видели вы хоть раз, чтобы я поднималась наверх, в спальни, с мужчиной? Видели, чтобы я занималась в доме чем-либо, кроме того, что подавала напитки и делала уборку?
— Мне известно не менее дюжины мужчин, готовых показать под присягой, что они обладали вами.
Белл едва поверила собственным ушам, услышав эти слова.
— Я знала, что вы меня ненавидите, но не имела представления, что ради удовлетворения этого чувства вы готовы пойти на все, лишь бы разрушить мою жизнь. Но даже эта ненависть, как бы велика она ни была, не идет в сравнение с тем злом, которое вы причинили Томми.
— Томми обойдется без вас. Он прекрасный мальчик. Чем скорее он вас забудет, тем лучше. У него будет все, что можно приобрести за деньги. После совершеннолетия он унаследует мои виноторговые предприятия и столько денег, что ему их не истратить за всю жизнь.
— А как насчет любви? Вы дадите ее Томми?
— Я в состоянии дать ему свою любовь.
— Не считайте меня столь безнадежно глупой. Я говорю о материнской любви.
— У Томми будут няни и учителя. Он ни в чем не ощутит недостатка. А теперь прошу меня извинить, поскольку я жду важного клиента.