Из-за плотной стены дождя Габби заметила волну лишь за несколько секунд до того, как она накрыла палубу. Она успела только прошептать несколько слов молитвы. Потом почувствовала, как волна вздымает ее на самый гребень, и боль от ушибов, полученных, когда она тащила к мачте Филиппа, стала ослабевать. Габби ощущала, как погружается глубже, глубже, ее охватило странное спокойствие...
Она умерла. Другого объяснения быть не может. Она покоится на белом облаке, и за ней ухаживает ангел с блестящими черными глазами, опушенными густыми ресницами, и с волосами цвета воронова крыла.
– Мадемуазель пришла в себя. Слова прозвучали не как вопрос, а как утверждение, и голос ангела был таким же поразительным, как и внешность. Певучий, тихий голос выражал сочувствие, и говорил ангел по-французски.
Габби пошевелилась, и сразу же словно тысячи иголочек пронзили ее тело. Вот тут она поняла, что не умерла. Умершие не чувствуют боли, а ей было очень больно. Она попыталась приподняться, но красивая женщина, наклонившаяся над ней, ласково уложила ее обратно на мягкие, как облако, подушки.
– Где... где я?
– Вы среди друзей, мадемуазель. Никто вам не сделает ничего плохого.
– А корабль... Филип... – прошептала Габби, обхватив голову руками и не в силах продолжать. Когда она убрала руки, увидела, что в комнате появился высокий, стройный мужчина. Его грациозные движения не скрывали его силу. Волосы у него были длинные, прямые и совершенно черные, как и усы, и бакенбарды, черными были и сверкающие глаза. Габби показалось необычным, что в ухе мужчины висела длинная золотая серьга. Громко стуча сапогами, он подошел к ее кровати.
Голос его был удивительно мягким.
– Как приятно увидеть цвет ваших глаз, мадемуазель. Некоторое время мы опасались, что вы их вообще не откроете, и тогда мы бы много потеряли, потому что я нигде не видел таких восхитительных глаз. В Новом Орлеане редко увидишь глаза цвета фиалки.
Он засмеялся, показав крепкие, белые зубы.
Габби против воли улыбнулась:
– Месье, вы можете мне сказать, где я и как я здесь оказалась?
– Конечно, мадемуазель. Вы на острове Баратария. Я Жан Лафит, и этот остров – моя цитадель. А насчет того, как вы сюда попали, я знаю ответ лишь частично. Наверно, вас смыло за борт во время шторма, но Господь не захотел призвать вас к себе, и вас вынесло на берег, где вас нашли мои люди. А остальное, моя красавица, вы должны рассказать сами.
– Я плыла на корабле в Новый Орлеан, когда нас настиг шторм, – сказала Габби. – Вы не знаете, корабль утонул или прибыл в Новый Орлеан? – Ей почему-то было важно узнать, что Филип остался жив.