Звуков погони все еще не было слышно, тишину угрюмого трюма тревожило только поскрипывание корпуса шхуны, сражающейся с неослабевающей качкой.
Люси не ожидала, что дверь окажется незапертой, но она поддалась ее нажиму. Люси оказалась внутри совершенно темного помещения, а благодаря проникающему сюда из коридора свету лампы темнота становилась еще более глубокой и страшной.
Пересиливая страх, она присмотрелась, и из ее груди вырвался сдавленный крик ужаса.
Мутный свет лампы вырывал из тьмы жуткие приспособления для пыток: плетку с раздвоенным хвостом, прикованные к стене ржавые наручники. Эта мрачная камера была воплощенной мечтой инквизитора! Воображение Люси, недавно обогащенное романами Даниэля Дефо, легко определило зловещее назначение других орудий пыток, название которых она не знала. Над страшной картиной царила металлическая гильотина с раскрытой в злорадной усмешке пастью.
Девушка окаменела от суеверного страха, услышав, что дверь скрипнула, и медленно качнулась к стене.
– Мисси! – громыхнул над ней могучий голос Аполло.
Захлопнув дверь, она стремительно повернулась и прижалась к ней спиной, чувствуя себя ничтожной перед массивной грудью нависшего над ней гиганта.
Нервно вздрогнув, она спросила с притворным оживлением:
– Что случилось, Аполло? Вы испугались, что я обнаружу скелеты, которые капитан прячет в своем шкафу?
– Можно сказать и так.
Без дальнейших предисловий он удрученно вздохнул, нагнулся и вскинул ее на плечо. Волосы упали ей на лицо, и она не видела, куда он ее несет. Когда Аполло медленно и осторожно развернулся в узком коридоре и направился к трапу, Люси вдруг почувствовала, что великан напрягся.
В тишине коридора взаимные приветствия прозвучали с нарочитой приветливостью.
– Добрый вечер, Аполло.
– Добрый вечер… капитан.
От стыда и унижения Люси крепко зажмурилась. Сколько раз она представляла себе решительный разговор с предводителем пиратов, во время которого она непримиримо стояла бы перед ним, гордо выпрямив спину. И вот он застает ее, переброшенную через плечо Аполло, как какой-нибудь куль с мукой.
– Направляетесь куда-нибудь? – с издевательской вежливостью поинтересовался Клермонт.
– Кажется, уже нет, капитан, – прошипела она сквозь стиснутые зубы, прекрасно понимая, что он обращается к ней.
Воцарилось неловкое молчание. Затем Морис жестко спросил у помощника:
– Сколько раз наша гостья пыталась нас покинуть?
Настала очередь выкручиваться из положения бедняге Аполло.
– Опустите меня! – потребовала Люси, не желая подставлять под удар полюбившегося ей своей добротой и искренностью африканца.