Не обращая внимания на недовольство сестры, Белинда решительно выбралась наружу. Посмотрев в сторону моря, она увидела, что приближается прилив. А на берегу, на расстоянии четверти мили, она обнаружила единственную улицу, застроенную кое-как сколоченными дощатыми хибарами. До нее доносились хриплые пьяные голоса и звук ружейных выстрелов.
Белинда похвалила себя за то, что в споре с Аннабел проявила твердость. Ночь в поселке Дайя могла бы плохо кончиться для двух одиноких женщин.
Услышав над ухом хриплый голос, она буквально подпрыгнула.
— Маленькая леди?
Девушка повернулась и оказалась лицом к лицу с долговязым возницей, который перевозил ее вещи.
— Да?
— Вы говорили, что вам очень нужны носильщики для путешествия по Чилкутской дороге. Я могу предложить вам одного. Скажите ему, что вы заплатите хорошую цену.
Он повернулся и похлопал по плечу смуглого улыбающегося мужчину. Незнакомец был приземистым, с мощными плечами, круглым лицом, украшенным редкими усиками, и с темными узкими щелочками глаз. Одежда на нем была грубая, башмаки испачканы грязью, но под распахнутой шерстяной накидкой красовались ярко-красные подтяжки. Он опирался на толстую трость с рукояткой в виде буквы «L».
— Это один из местных индейцев чилкутов, — сказал возница. — Его индейское имя не выговорить — язык сломаешь, и поэтому все здесь зовут его Чарли. — Он повернулся к индейцу: — Поздоровайся с маленькой леди, Чарли.
Индеец сдержанно кивнул:
— Привет, маленькая леди.
— Меня зовут Белинда, — сказала она. — Белинда Ли. И мне нужны носильщики. Сколько вы берете?
— Тридцать пять центов за фунт, миз Белинда, — не переставая улыбаться, ответил Чарли. — Вещи должны быть упакованы в прямоугольные тюки по двести фунтов. Тюки неправильной формы — дороже!
Белинда быстро сосчитала в уме.
— И как далеко вы доставите их за эту цену?
— До озера Линдерман. Двадцать семь миль.
— Возможно, я решу двигаться дальше, а сейчас мне нужны еще по меньшей мере двое носильщиков. Вы сможете найти их?
— Сколько вы заплатите?
— Вы сказали, тридцать пять центов… Вам я заплачу по сорок центов за фунт, а остальным обычную цену.
Белинда мысленно ужаснулась собственной расточительности. С тех пор как они покинули Нью-Йорк, она тратила деньги не считая, и средства ее заметно истощились. Ей на память пришли слова, сказанные когда-то отцом: «Деньги — вот что прокладывает дорогу в этом старом мире, девочка». И если все пойдет так, как она надеялась, деньги будут потрачены не зря.
Индеец, улыбаясь, протянул руку.
— Подходяще, миз Белинда. По рукам?