– Послушай, я знаю, ты хочешь иметь детей. Это все меняет, – сказал Тревис, успокаиваясь немного. Его голос смягчился. – Что ж, возможно, они у нас будут. Пусть так. Если ты действительно их хочешь. Не сомневаюсь, ты была бы хорошей матерью. Так что, если забеременеешь, то мы поженимся. Но только пусть это все идет естественным путем…
Тревис обнимал ее за талию. Его пальцы лежали на том самом поясе, перед которым он не мог устоять.
– Господи, я так соскучился по тебе, – шептал он ей на ухо, еще крепче прижимая к себе.
Его прикосновения мешали ей произнести вслух слова, которые пульсировали в голове: «Оставь меня!»
Последнее, о чем подумала Тори: «Мы падаем в никуда». Она чувствовала головокружение, мысли путались, когда он сжимал ее в объятиях, касаясь щекой щеки и нашептывая о том, как восхитительно, она пахнет. Она еще пыталась бороться с собой, когда его рот, по которому она, конечно, всегда будет отчаянно скучать пленил ее губы поцелуем. Его язык чувственно и настойчиво двигался вдоль шеи, заставляя ее тело извиваться; пока она, наконец, не ответила на его поцелуй и поняла, что сдается. В голове звенел сигнал тревоги, и сердце бешено колотилось, но все это было ничто, по сравнению с тем горячим желанием, которое будил в ней Тревис.
Ей хотелось отключить разум и просто отдаться чувствам. Она плакала, и он целовал её слезы, размазывая их по всему лицу.
Потом он сделал то, что она хотела все это время. Он поднял ее на руки, и, баюкая, понес в спальню, обходя коробки, легко опустил на постель, не прекращая о стоном целовать.
– Черт бы тебя побрал, Тревис, – ухитрилась скакать она, вся во власти его чар.
Волна жидкости прокатилась под ними в водяном матрасе, который приспосабливался к очертаниям тел и движениям. Когда его рука прошлась по ее животу, развязывая пояс и кидая его на деревянный пол, она на мгновенье вспомнила о матери, о билете на самолет. Родители ждали ее к обеду. Самолет улетал в половине третьего. Что она делает? Его руки теперь ласкали ее спину, расстегивая молнию. Она выскользнула из платья, тяжело дыша от горячего прикосновения его губ к своему животу.
«Господи, что со мной?» – думала она бессвязно, остро ощущая тепло и бархатистость его дыхания.
Физическое влечение к Тревису подчиняло ее, и все что она хотела в эту минуту, это физической близости с ним.
Забыть логику, забыть свою затею, поверить в то, что ей это необходимо. Сейчас правота желания была более требовательной, более сильной, Тори справилась с молнией на джинсах Тревиса, стянула и отбросила в сторону. Теперь они были единым целым, желающими одного и того же. Такое влечение существует на уровне, отрицающем логику, так что полученное наслаждение не кажется порочным и поэтому безгрешно.