Сьюзен была ошарашена. На нее обрушился эмоциональный шок, она испытала всю мыслимую гамму эмоций от чувства вины за то, что явилась причиной несчастного случая и потери ребенка, о котором она ничего не знала, до ревности и вновь разгоревшейся злости.
Она хотела повернуться и посмотреть на Марка, но боялась это сделать. Чей ребенок это был? Его или Ники?
Ей казалось, что все взгляды направлены на нее, и она хотела бежать куда-нибудь и спрятаться. Боясь поднять глаза, Сьюзен сосредоточенно изучала безобразный виниловый пол в крапинку под ногами.
Медсестра, неправильно истолковав реакцию Сьюзен, взяла ее за руку.
– Ваша подруга отнеслась к этому спокойно, правда. Это первое, о чем она спросила, когда пришла в себя, и мы, конечно, сказали ей. Затем она закрыла глаза и с какой-то странной, грустной улыбкой сказала что-то вроде того, что именно так все и должно было случиться. Она сказала, чтобы мы не волновались. Что, может быть, жизнь сама все расставит правильно по своим местам. Она хотела знать срок беременности, и мы сказали: около девяти недель. Затем она попросила меня объяснить это всем вам, и попросить после этого Сьюзен зайти к ней.
Смаргивая слезы, ни на кого не глядя, Сьюзен вслед за сестрой пошла к Пейдж.
Смущенная, потрясенная, виноватая и буквально переполненная отчаянием Сьюзен вошла в палату. Пейдж с закрытыми глазами лежала на маленькой белой кровати, ее голова была замотана бинтами, на которых проступали пятна крови и желтой мази. Она была в белой больничной рубашке, и Сьюзен могла видеть некоторые из наложенных швов на руках и груди. Несмотря на свое состояние, Пейдж по-прежнему была очень хороша.
Почувствовав присутствие Сьюзен, она открыла глаза и взглядом подозвала ее поближе к кровати.
Сьюзен была удивлена, снова увидев в глазах Пейдж слезы, которые совершенно не вязались с кошачьим блеском, свойственным им обычно. Сейчас это были очаровательные зеленые озера, до краев наполненные настоящим страданием.
И все же в выражении ее лица сквозило облегчение.
«Может быть, ей дали наркотик, – подумала Сьюзен, стараясь держаться на расстоянии. – Что Пейдж собирается мне сказать?»
– Иди сюда, черт побери, – сказала Пейдж, слабо протягивая руку в сторону Сьюзен и подтягивая ее вплотную к себе. – У тебя есть причины презирать меня, – признала она дрожащим голосом.
Зеленые озера переполнились, но Пейдж даже не попыталась остановить слезы или хотя бы вытереть их.
– Вот почему я была у Марка в четверг ночью, – сказала она мягко – Я беспокоилась о том, что беременна по крайней мере месяц, но не хотела в это поверить. Я была совершенно потеряна и не знала, что делать. Но в среду ночью Ники сделал мне предложение. – Речь была удивительно связной для человека, который только что пришел в себя после операции.