Каланта прерывисто вздохнула и опустилась на него. Они долго лежали так, молча, Джаред все еще оставался в ней.
Он не мог поверить тому, что с ними сейчас произошло.
– Кали?
– М-м?
– Ты взяла его в ротик, потому что хотела извиниться за то, что ударила меня? – Он должен это знать. Это было одно из самых потрясающих мгновений в его жизни, и Джаред боялся, что не выдержит, если поймет, что она сделала это из чувства вины, а не из желания.
– Нет. – Она уткнулась носом ему в шею. – А что, виконтессы должны так просить прощения у своих мужей?
– Черт по… Нет!
– Хорошо. Это значит, что я могу делать это всякий раз, когда захочу, а не ждать, когда мы с тобой поссоримся в следующий раз.
– Да. – И еще как «да»! – Ангел?
– Что?
– Тебе это понравилось?
– А ты сам не понял? – Разве можно ощутить, что твоя жена покраснела? Джаред не знал, но он точно почувствовал, что щеки Кали порозовели. – Тебе понравилось вчера, когда ты делал то же самое мне?
Она произнесла это нерешительно, шепотом, прямо ему в шею.
– Да, очень сильно. Ты на вкус медовая и пряная.
Она лизнула его в шею.
– А ты на вкус – как ты. Я не могу это описать. Как твой запах. В мире нет больше ничего похожего, и мне это очень нравится.
Ей нравится его запах… и вкус? Он очень, очень счастливый человек. Джаред пошевелился и почувствовал, как его естество тоже зашевелилось.
– Думаю, теперь я могу снять сапоги.
Каланта приподняла голову и уставилась на него со странным выражением, исказившим лицо. И расхохоталась. Ее смех обрушился на Джареда, как теплый водопад счастья. Она хохотала так сильно, что свалилась с него и перекатилась на бок, схватившись обеими руками за живот. Джаред смотрел на этот внезапный всплеск эмоций почти с тем же удовольствием, с каким занимался с ней любовью.
– Ты такая красивая, когда смеешься!
– А ты… – Она не закончила фразу, потому что снова залилась хохотом. – Ты… – Она перекатилась надругой бок, мотая головой. – Ты к-к-красивый, когда твое достоинство т-т-твердое!
Джаред встал, сдернул с себя ботфорты и остальную одежду и снова нырнул в постель к хохочущей жене.
– Значит, сейчас я похож на Адониса. – Потому что оно снова было твердым, как сталь.
Каланта подкатилась к нему, глаза ее внезапно сделались серьезными, а смех прекратился. Она положила руку ему на щеку, на шрам, как уже не раз делала раньше, и это снова тронуло Джареда.
– Ты намного привлекательнее, чем любой миф, Джаред. Ты живое, дышащее воплощение моей мечты, а ведь я думала, что она умерла, когда поняла, за какого мужчину вышла замуж в восемнадцать лет.