А пока им все равно нужно поговорить о Ханне. Джаред должен знать, захочет ли Каланта стать частью жизни этого ребенка и в каком качестве. Согласится ли она на роль матери? Неужели Мэри не ошиблась, считая, что Ангел душевно отнесется к внебрачной дочери своего покойного мужа?
Джаред похолодел. Он не отдаст Ханну. Он любит девочку и хочет ее вырастить. Если Каланта решит, что Ханна ей нужна, имеет ли он право не выполнить предсмертную волю Мэри и оставить ребенка себе? Если нет, он потеряет дочь. Если да – потеряет честь.
Единственное верное решение – каким-то образом связать себя с Калантой. А что, если жениться на ней?
И тут Джаред понял, что эта мысль весьма соблазнительна. Он сможет выполнить последнее желание Мэри и не потеряет девочку, которую так полюбил. А заодно получит и Каланту. Огонь и страсть, спрятанные за бесстрастным фасадом, будут принадлежать ему. Вместе с правом защищать ее.
Он прогонит страх из ее глаз и объяснит, что мужчина может совладать со своей силой и гневом.
Ангелы не выходят замуж за чудовищ, но Каланта неоднократно повторяла, что она не ангел. И Джаред начинал думать, что есть женщина, рядом с которой он не будет чудовищем, за которое принимает его светское общество.
Вернувшись домой, Каланта немедленно отправилась в оранжерею. Она даже не потрудилась сменить амазонку на повседневное платье. Ее удивило, с какой легкостью Джаред согласился уйти, но она была ему за это благодарна. Нужно свыкнуться с услышанной новостью.
Деверил, этот монстр, изнасиловал ее дорогую и милую Мэри, ее единственную настоящую подругу за все те ненавистные годы, что Каланта пробыла герцогиней. Каланта опустилась на колени перед горшком с розами. Их бледно-розовое очарование напомнило ей о Мэри, вызвав желание помолиться за милую подругу, которую она потеряла. Если бы только Каланта знала раньше, как велика эта потеря!
Она-то считала, что Мэри просто перешла на другое место или вернулась к своему спасителю-виконту… что та и сделала. Но зло, вынудившее ее бежать, оказалось страшнее, чем могла предположить Каланта. А теперь нужно свыкнуться не только с этой мыслью, но и с тем, что дорогая подруга родила ребенка от ее мужа и умерла. Мэри умерла.
Всегда чем-то занятые руки навеки успокоились, смеющиеся губы навеки замолкли, розовые щеки в гробу бледны и обескровлены. И конечно, похоронена она среди грешников, за пределами церковной земли, потому что ее невинность и непорочность так жестоко отняли.
Горе внезапно обрушилось на Каланту, сокрушая ледяные стены, окружавшие ее сердце, а вместе с ним пришла боль такой силы, что едва не уничтожила Каланту.