Разговоров лишних за столом не было: священна была эта ночь и священна трапеза — в этой тиши морозной рождается солнце… И под конец старуха подала всем такую же кашицу на сыте, как и Ржаному Деду, но тут же на столе часть её отделила на деревянную торель курам, чтобы неслись лучше. И когда управились с ужином и возблагодарили богов за щедрые дары их, Бобёр выдернул из Деда наудачу один колосок и по избе пронёсся шёпот восхищения: колос был длинный и полный — значит, и урожай жита на лето будет богатый…
— А ну, теперь ты, старуха!..
Баба, шепча что-то, вытянула из-под столешника былинку сена. И опять всеобщая радость: былинка была длинна. Значит, и сена, и льны будут хороши. В закопчённой избе точно посветлело. И вдруг в морозной ночи зазвенели под окном молодые голоса:
По Дунаю по реке, по бережку по крутому
Лежат гусли не налажены.
Коляда!..
Кому гусли налаживати?
Коляда!..
Налаживать гусли Бобру тороватому!
Коляда!..
Бобра стара дома нет,
Он уехал в Царь-город,
Суды судить, ряды рядить.
Коляда!..
Он старухе шлёт кунью шубу.
Коляда!..
Сыновьям-то шлёт по добру коню.
Коляда!..
Дочерям-то шлёт по черну соболю.
Коляда!..
И старики, выйдя к воротцам, щедро дарили колядчиков — и за то, что Коляду пропели, и за то, что подошли поперёд всех к Боброву двору, почёт оказали…
Чрез неделю Деда Житного обмолотили: святой соломой его с заговорами старинными скот покормили, а святое зерно смешали с посевным. В этот день хозяйки напекли гору пирогов и хлебов. Приготовив стол для вечери, Бобриха низёхонько старику своему поклонилась:
— Исполни закон, старик!..
Бобёр степенно сел в передний угол за пироги.
В избу вошли все домочадцы.
— А где же батько? — спросили они, как бы не видя старика.
— Или вы меня, дети, не видите? — отозвался он из-за пирогов.
— Не видим, батя…
— Ну, чтобы и на тот год боги даровали так же вам меня за хлебами не видеть!..
И, все разгораясь, шли по вечерам у молодёжи игры любовные и звенели песни старинные:
Уж я золото хороню, хороню,
Чисто серебро хороню, хороню.
Я у батюшки в терему, в терему,
Я у батюшки в высоком, в высоком.
Пал, пал перстень
В калину, в малину,
В чёрную смородину!..
Гадай, гадай, девица,
Отгадывай, красная!..
И часто игры любовные свадьбой весёлой кончались… И бабы на ложе брачное клали снопы немолоченые, а поверх них покрывала постилали, и круг стола всем поездом ходили, и осыпали молодых и житом золотым, и хмелем пьяным, и чёрную кашу кидали через плечо, и много других затей старинных творили. И все это песнями, точно узорами, расцвечено было:
С веном я хожу,
С животом я хожу —