— А ну, выйди-ка вперёд, ты, царевна-королевна… — сурово бросил Добрыня Рогнеди. — Поглядим мы теперь на тебя, какова ты есть…
Рогнедь, гордо закинув свою головку с тяжёлыми чёрными косами назад, шагнула перед отца. Не только Володимира, но и всех обожгло. Красавице не было и семнадцати лет. Высокая, стройная, с бледным, страстным лицом и сумрачными теперь, тёмными глазами, она была обаятельна. И, опустив длинные ресницы свои, она стояла перед победителями гордая, непреклонная, прекрасная.
— Ну, раз ты не похотела разуть нашего князя, раскрасавица, так уж теперь пеняй на себя… — раздувая ноздри, сказал Добрыня, и его медное лицо потемнело ещё более. — Не хотела быть женой, теперь робичицей будешь… Иди с князем в шатёр… И ты, старый волк с волчихой своей, иди… — обратился он к князю Рогволоду. — Полюбуетесь…
Рогнедь вся побелела — она не верила ушам. И закачалась… Отец с матерью, тоже белые, точно окаменели. И все дух затаили. Добрыня наслаждался: он был оскорблён Рогнедью и сам жестоко, как уй Володимира. И вдруг Даньслав, незаметно подошедший за семьёй князя Рогволода, выхватил меч, рванулся на Володимира. Его вмиг схватили, разоружили и отвели в сторону. Он не сопротивлялся, но, весь белый, дрожал мелкою дрожью с ног до головы, и слышно было, как скрипел он зубами…
— Ну, племянничек, что же ты?… — засмеялся Добрыня. — Или ты в самом деле не князь уже больше, а робичич?.. Обижен — так смой обиду, да так, чтобы другим было неповадно. Веди девку к себе… Иди за твоим господином… — приказал он сурово Рогнеди. — Э-э, да ты из гордых… кулачонки сжала!.. Мы, новгородцы, этого не любим. Эй, вы, там: возьмитесь за Рогволода и, ежели эта упираться будет, снимите с него дурью голову его, чтобы не давал такой воли девкам. Живо!..
Несколько воев бросились на старого князя. Рогнедь, вся дрожа и шатаясь, пошла за смущённым Володимиром в шатёр. Вои втащили туда же князя и княгиню, которая тихонько и страшно выла. В шатре послышались вопли. Добрыня решительно шагнул за белые полы.
— Вот вам мой сказ: или всё будет так, как я велел, или с отца и матери головы долой! — загремел он. — И ты бабой у меня не будь!.. — резко бросил он Володимиру. — Понял? Новгородцам нужен князь, а не старая баба. Ну?
Рогнедь без единого слова упала в обморок…
..................................
Володимир, смущённый, но стараясь казаться молодцом, вышел, тяжело дыша, из шатра. Шатаясь, вышла старая княгиня, поддерживаемая под руку точно ничего не видящим князем.
— А робичица где?.. — спросил сурово Добрыня. — Давай и её сюда…