По этикету Марк должен был сесть рядом с Хедер, а Аня – со Скоттом, это хотя бы избавляло ее от необходимости беседовать с ним лицом к лицу, но, сидя рядом, трудно было не касаться друг друга. Вскоре у Ани взыграли нервы оттого, что сидящий с ней рядом мужчина подозрительно часто менял позу.
– Вы без них не можете прочитать меню? – нараспев протянула Хедер, а Аня, подняв руку к лицу, с ужасом поняла, что забыла снять очки.
– Я надеваю очки, когда веду машину.
Досадуя на Марка, что он ничего не сказал ей, Аня попыталась снять их, но руки задрожали, и очки выскользнули и упали на тарелочку для бутербродов, стоявшую перед Скоттом.
– А также в классе, чтобы видеть бездельников, норовящих спрятаться на последних партах, – пошутил Марк.
– Я обычно сидел на последней парте, – пробормотал Скотт, поднимая очки и складывая их. – В очках вы смотритесь настоящей учительницей.
Аня открыла папку, которую держала в руках.
– Довольно дорогое меню, но ничего оригинального.
– И все же кормят отменно, – заметил Марк. – По вечерам в пятницу и субботу играет ансамбль. И не ту, бьющую по мозгам ерунду, что в баре, а хорошую танцевальную музыку...
Они сделали заказ, а Аня, у которой и без того не было аппетита, почувствовала, что ее тошнит при одном только взгляде на меню. В конце концов, она выбрала мясной бульон и жареную рыбу с салатом из свежих овощей.
Разговор, к счастью, какое-то время носил общий характер, и Аня героически старалась поддержать его. Когда принесли карту вин, Скотт поинтересовался Аниным мнением, и той пришлось признаться в своем невежестве.
– Я не разбираюсь в винах, единственное, в чем я знаю толк, – это шампанское...
– Вы имеете в виду местное игристое вино? – прервав ее, презрительно произнесла Хедер. – Его нельзя назвать настоящим шампанским.
– О, я имела в виду «Krug» и «Dom Perignon», – произнесла Аня. – Шампанское – единственный спиртной напиток, к которому когда-либо прикасалась моя мама. Она говорит, что оно полезно для голосовых связок. Даже в детстве мне наливали полный бокал, чтобы я выпила за ее успех.
Скотт неосторожно посмеялся над плохо скрытой досадой Хедер, за что и был удостоен холодным взглядом. Он объяснил, кто родители Ани, добавив кое-какие подробности, узнать которые мог только от Петры. При мысли о том, что Скотт с дочерью говорили о ней, ее охватил странный трепет.
– Почему же вы не пошли работать в одну из американских частных школ, раз ваши родители в Америке? – заинтересовалась Хедер.
Ане нетрудно было представить, как она бы отреагировала, если бы узнала, что Аня мешала карьере родителей. Они облегченно вздохнули, когда она захотела пожить в Окленде, где жили тетя Мэри и дядя Фред.