— Что вы задумали?
Она едва дала ему закончить фразу и встала перед ним на цыпочки, приблизив к нему свое лицо.
— Можете, если хотите, меня игнорировать, мне на это наплевать. Но меня мучает то, что в меня стреляли, когда я была у вас на службе, а вы, хотя бы из приличия, ни разу не поинтересовались, заживает ли моя рана и как я себя вообще чувствую! — выпалила она, показывая пальцем на мочку уха.
— Мистер Эрнандес держит меня в курсе.
На взгляд Таннера, мочка прекрасно заживала — края раны срослись почти незаметно. Не хватало небольшого кусочка уха, а в остальном опасности никакой не было.
— А вам не приходило в голову, что, возможно, мне самой хотелось бы услышать, что вас хотя бы чуть-чуть интересует здоровье вашей служащей, которая пожертвовала мочкой уха ради того, чтобы вернуть вам ваше золото?
Его поразило слово «служащая» — он никогда так о ней не думал.
— Мистер Эрнандес уверяет меня, что он дает вам лекарства против температуры и что теперь вы вне опасности. Он мне также сказал, что нет признаков заражения. Это правда?
Она сверкнула глазами и прищурилась.
— Да. Но у меня могло бы быть заражение, и я могла бы умереть от лихорадки.
— Но вы же не умерли.
— В этом нет вашей заслуги!
Он наконец понял. Она себя взвинтила для того, чтобы он не догадался, что его явное равнодушие ранит ее. Поскольку высшая точка кипения уже была пройдена, он осторожно достал из кармана жилета сигару и протянул ей. Немного поколебавшись, она взяла сигару, и они молча закурили, глядя на звезды.
— Я прошу прощения зато, что не выразил сожаления по поводу потери вами мочки. — Таннер выдохнул облачко дыма. — Уверяю вас, я глубоко благодарен вам за вашу смелость и за ту жертву, на которую вы пошли ради моего золота. Мне искренне жаль, что пуля задела вас.
— Вы смеетесь надо мной? — с подозрением спросила она.
— Вовсе нет. — Он понял, чего она ждет. Почувствовал ее близость и жар ее тела. Она заплела косу, но у него перед глазами все еще были ее длинные распущенные волосы. Он нахмурился и посмотрел вдаль. — Я держался особняком, потому что мне показалось, что так будет лучше всем. — Именно на этот вопрос она ждала ответа, но, черт возьми, мужчины не умеют на них правильно отвечать.
— Под словом «все», насколько я понимаю, вы подразумеваете себя и меня. Так почему же будет лучше, если мы будем игнорировать друг друга?
Он стал изучать светящийся конец сигары, радуясь тому, что было темно.
— Меня к вам тянет, Фокс. — Он откашлялся. — Пару раз я вообразил, что и вы ко мне неравнодушны. — Она молчала. — Я просто хочу избежать ошибки. Обстоятельства могут привести к ситуации, которая ничем хорошим не кончится.