— Что — слушай? Ну что ты замолчала? — встрепенулась Лена.
Аня опять, приподняв бровь, искоса посмотрела на подругу.
— Анька, ну что ты так на меня смотришь? У тебя появилась привычка задирать бровь, и получается взгляд свысока. Не очень-то приятно…
— Да не свысока — я просто соображаю, как бы лучше преподнести тебе свою идею…
— Валяй, преподноси не задумываясь.
— А что, если ты попросишь отца платить за твои уроки?
— Надумала! Какая разница — алименты, просто деньги или оплата уроков…
— Большая. Это будут не алименты, а его добрая воля.
— Алименты — тоже его добрая воля. Он так и сказал, что никакого решения суда ему не нужно. Он сам хочет давать деньги.
— Нет, ты все-таки не понимаешь…
— Я все понимаю. Он и мне порывается все время всучить деньги, но я отказываюсь.
— Да погоди ты, не перебивай, выслушай. Вот скажи, когда вы ходили с ним в театр, он покупал билеты?
— Покупал.
— Ты ему деньги возвращала?
— Не-ет… — растерянно ответила Лена. — Но ведь это театр.
— А в буфет вы ходили? А подарки он тебе ко дню рождения и к Новому году делал? — настаивала Аня.
— Ну да… Ты же знаешь, я тебе показывала туфли… Ну, Анька, подарки — совсем другое дело.
— А я что говорю? Подарки, правильно! Так пусть и плата за уроки английского будет как подарок тебе! Лучшего подарка не придумать.
Лена задумалась.
— Уверена, что тетя Оля против этого не станет возражать. Если хочешь, мои поговорят с ней.
Действительно, Ольга Николаевна неожиданно легко согласилась…
Так в доме Вавиловых появилась совершенно очаровательная аспирантка Института иностранных языков. Всегда веселая, насмешливая, со вкусом одетая, успевшая поездить в качестве переводчицы по всей Европе, она, по ее словам, решила, что теперь пора засесть за скучную науку и грызть ее гранит молодыми зубами, добывая кандидатскую степень. Ибо, как она утверждала, за границу надо ездить, а жить можно только здесь. Остроумие, легкий цинизм, дружеские, без снисходительности и скидки на возраст отношения неотразимо подействовала на Лену, и она влюбилась в аспирантку, как старорежимная гимназистка.
Успехи в языке не замедлили сказаться. Лена легко оторвалась от класса и школьной программы, принялась взахлеб читать книжечки в ярких обложках, которые носила ей аспирантка, и вскоре заговорила по-английски.
Теперь ко всем прежним переживаниям Ани прибавилась глупая — она это понимала, но не могла ничего поделать — ревность. Она и сама не могла четко ответить себе — к кому она ревнует подругу. То ли к милой аспирантке, то ли к самому английскому языку, в котором Аня дальше учебника никогда не могла продвинуться…