Наконец все было исчерпано — время, чай, обмен мнениями и информацией… Николай откланялся.
Он звонил ей каждый день, то приглашая к себе, то навязываясь в гости, то предлагая прогулку, поход в театр или музей. Аня от всего отказывалась, и когда он уехал, словно сбросила с себя груз и стала медленно оттаивать.
Весной, сдав последний экзамен, она по дороге домой купила огромный торт, бутылку сухого вина, позвала Ленку и Ольгу Николаевну, и они впятером проговорили весь вечер, как во времена Аниного детства.
— Год прошел — и слава богу! — заключила она импровизированное застолье и на удивление родителям выпила бокал вина.
Так она поставила символическую точку в своих спортивных свершениях.
В канун Восьмого марта, когда они уже учились на четвертом курсе, Лена зашла к Ане.
— Что-то мы теперь редко стали встречаться, — заявила она. — А не устроить ли нам девичник, как ты думаешь?
…Ольга Николаевна, как и во все праздники, дежурила — в Женский день платили двойную ставку.
Девчонки уютно устроились на кухне. Наташка и Деля притащили жареную курицу, Лена испекла пирог, а Аня купила вина.
— Анька бросила спорт и теперь специализируется на алкогольных напитках, — проинформировала всех Лена.
Деля удивленно взмахнула ресничками и уставилась вопросительно на Аню.
— Делюша, кому ты веришь — этой врунишке?
Насмеявшись вволю над всякими пустяками и наевшись всего, что наготовили — причем Наташка навалилась на пирог так, что это показалось неприличным даже подругам, — они перебрались на тахту и, хотя дома никого, кроме них, не было, шушукались, словно их мог кто-нибудь услышать.
Лене рассказывать, как оказалось, практически нечего: Витьку все знали еще со школы — тут все было ясно.
У Ани информации тоже не густо: роман ее остался далеко в прошлом, об Андрее никому, кроме Лены, она не рассказывала.
Деля по-прежнему преданно служила своему бывшему наставнику по изостудии, гениальному — она настаивала на своем определении — художнику, который писал интеллектуальные абстракции, пил с утра до вечера, оставаясь, как ни странно, трезвым, словно Господь Бог наделил его несокрушимым здоровьем, и безжалостно ругал все, что писала Деля, однако работы ее собирал у себя в полуподвальной мастерской.
Только Наташка, как всегда, принесла ворох новостей. Провалившись в очередной раз еще в одно театральное училище, она прошла по конкурсу в народный театр какого-то дворца культуры и даже получила роль. И главный режиссер лично с ней занимается, говорила она, хохоча и щуря свои прекрасные голубые глаза, вовсю демонстрируя аппетитные ямочки на щеках.