— За меня решаешь?
— Ну… неточно выразилась, считай, что это я советую. Нет лучшей проверки мужика, чем такая новость.
— Зачем мне его проверять?
— Для своего спокойствия. Вот я своего Витьку проверила и поняла — ребенок ему не нужен. Сейчас. А что будет через три года, когда он назначение получит, одному Богу ведомо. Я так далеко не заглядываю, но внутренний голос мне говорит, что… — Лена неожиданно умолкла.
Аня вышла из аудитории, и, как обычно бывает, к ней подбежали те, кому еще предстояло сдавать экзамен, с вопросами:
— Кому сдавала?
— Какой билет?
— Как спрашивает?
— Что получила?
— Дополнительные вопросы задают?
Аня была сплошной комок нервов: напряжение последних двух дней, волнение перед экзаменом, тревожное ожидание предстоящего разговора с Николаем. Тем не менее постаралась ответить на все вопросы — ведь еще час назад сама стояла здесь в таком же положении. Вслед за ней вышли из аудитории еще двое, и студенты гурьбой кинулись к ним с теми же вопросами. Она уже собиралась уходить, когда подошел тот самый парень, который вязался к ней в колхозе, у прощального костра. Криво ухмыляясь, он сказал:
— Ну как, сессия сдана?
— Сдана, — сухо ответила Аня.
— Давай сходим в кабак, отметим нашу первую сессию, — предложил он и взял ее под руку.
Аня выдернула руку и повернулась, чтобы идти в раздевалку, но он снова взял ее за локоть и произнес развязным тоном:
— Не строй из себя недотрогу, уж я-то знаю…
Она не дала ему закончить фразу, резко обернулась, наотмашь ударила ладонью по лицу, как по волейбольному мячу при подаче, и выпалила:
— У тебя слишком длинный нос!
У парня из носа пошла кровь, и он тут же стал центром внимания всех, сгрудившихся у дверей аудиторий, и тех, кто уже сдал экзамен, и тех, кому еще предстояло.
Аня развела руками, сказала почему-то:
— Вот так… — и ушла.
К Николаю она пришла уже на пределе.
Все оказалось гораздо проще, чем она себе представляла.
Он выслушал, обнял ее, поцеловал. Напряжение последних дней прорвалось слезами, и она долго плакала у него на плече, в полном смысле слова пропитывая слезами жилетку, роль которой выполняла вязаная безрукавка. Когда выплакалась и успокоилась, он спросил:
— Скажи, ты сама приняла решение рожать?
— Ленка меня полностью поддерживает.
— Ну да, конечно, как я сразу не подумал, что ты первым делом расскажешь Лене. А родители?
— Они еще не знают. Я хотела сначала сказать тебе.
— Сказать или посоветоваться?
— Сказать.
— То есть поставить перед фактом?
— Ты к чему клонишь?
— Ни к чему, просто хотелось уточнить некоторые нюансы.
— Мне не очень нравятся твои уточнения.