— Добрый вечер, — поздоровалась Джеки без выражения.
— Добрый вечер, — осторожно ответил Эйдриан. Поскольку Джеки больше ничего не сказала, он посмотрел на небо. — Хорошая ночь.
— А? — Джеки тоже задрача голову. — Ах да! Действительно хорошая.
Не опуская голову, Эйдриан скосил глаза в сторону, пытаясь разглядеть выражение ее лица. Джеки тоже, как и он, сделала вид, будто смотрит на звезды, и ее лицо немного омрачилось. Наконец она вздохнула, шагнула к лееру и, ухватившись за него обеими руками, уставилась на темные волны, плескавшиеся за бортом.
— Слушай, насчет того… ну, в твоей каюте… — Джеки откашлялась. — Прости меня за то, что я там тебе наговорила.
— Ничего, ничего. Я понимаю, что…
— Подожди, не перебивай меня. — Джеки недовольно посмотрела на него. — Я не умею извиняться, поэтому будет лучше, если я скажу тебе все сразу, одним махом.
Заметив ее решительно сжатые челюсти, которые так не вязались с отражавшейся в ее глазах неуверенностью, Эйдриан подавил улыбку. Ему хотелось обнять ее, сказать, что ему не нужно от нее никаких извинений, но вместо этого только сделал вид, что внимательно ее слушает.
— Хорошо. — Она повернула голову и хмуро уставилась глазами ему в грудь. — Так о чем это я? Ах да!.. — Она сделала глубокий вдох и с энтузиазмом приступила к заранее заготовленной речи: — Когда я не в себе, то, по словам Тая, сначала говорю, а потом думаю. И он, конечно, прав. Все, что я сегодня тебе наговорила, несправедливо. То есть не совсем справедливо. На самом деле ни о каком неуважительном отношении ко мне с твоей стороны речи нет, но ты действительно получаешь удовольствие, приводя меня в смущение. Этого ты отрицать не можешь. — Джеки постепенно распалялась, придавая голосу большую уверенность. — А что до поцелуя, ты должен признать сам, что тут ты зашел слишком далеко…
— Что-то я никак не пойму, ты извиняешься или делаешь мне выговор?
— Погоди, сейчас и до выговора дело дойдет, — рявкнула Джеки, а потом сокрушенно вздохнула. — Ну вот! Говорила же: я не умею извиняться.
— Говорила. — Прислоняясь к поручням, Эйдриан опустился чуть пониже, чтобы лучше видеть ее лицо. На щеках Джеки играли отблески звезд, делая ее ресницы еще более густыми и темными. — Не волнуйся, не торопись.
Джеки сдвинула брови.
— Я опять потеряла мысль.
— Может, помочь?
Джеки подозрительно на него посмотрела.
— «Прости меня, Эйдриан, — начал он, — за то, что я поступила не менее глупо, чем ты, ответив на твой поцелуй, и тем самым чуть не лишила тебя разума. А все из-за того, что ты, похоже, мужик о-го-го и мне доставляет удовольствие возбуждать тебя, но, по-моему, нам обоим, если мы хотим остаться друзьями, лучше забыть об этом».