Джапоника была потрясена, когда, проанализировав свое поведение, увидела, что она страдает от всех этих женских штучек, к которым, как она полагала, у нее давно выработался иммунитет. Гордость, тщеславие и желание быть любимой. Она не стремилась произвести на лорда Синклера хорошее впечатление, но сейчас девушка с горечью сказала себе, что как женщина она показала себя из рук вон плохо.
— Это все не важно! Все! — шептала она. Он все равно не мог вспомнить ни Багдад, ни свое пребывание в роли Хинд-Дива, ни маленькую «гури», которая посмела торговаться с ним. Которая просила у него спасти ей жизнь, а в итоге потеряла невинность. Так какая ей теперь разница? Джапоника принялась ходить взад-вперед, надеясь, что движение поможет усмирить слезы.
Как странно, как поразительно то, что им случилось встретиться. И произошло это за тысячи миль от Персии! Как поразительно то, что новым виконтом суждено было стать ему! Необъяснимо, как она могла выйти замуж за его родственника! Казалось, сам космос решил сыграть над ней злую, жестокую шутку.
Джапоника подошла к пианино и села на скамью. Просто так, чтобы собраться с мыслями, подумать о чем-то более насущном, чем о той сделке, что она заключила когда-то с получеловеком-полулеопардом.
Обаятельной леди из нее не получилось. Так, может, из нее получилась неплохая гувернантка? Увы, и в этой роли она показала себя из рук вон плохо. Жестокая карикатура на пятерых воспитанниц Джапоники, та; что словесно изобразил лорд Синклер, была подозрительно похожа на правду. Затем у него хватило наглости приписать отсутствие у них хороших манер ее влиянию. Это ее задело еще сильнее. Отчего? С каких это пор она стала такой уязвимой к досужему вымыслу? Так, может быть, она так болезненно реагировала на его замечания потому, что в них все же было зерно истины?
Нет, не так! Джапоника перевела дух. Никто не может превратить черта в ангела за один месяц.
— Что случилось, мисс? — Джапоника не заметила, как Пиона открыла дверь.
Виконтесса Эббот отвернулась и провела ладонью по лицу. Слезы она стерла, но покрасневшие припухшие глаза все равно не спрячешь.
— Я просто нездорова.
— Что это было? Она плакала? Над чем это, интересно знать, она могла так сокрушаться? — Голос Гиацинты действовал на Джапонику, как скрежет металла по стеклу.
Джапоника повернула голову и увидела, что все пятеро стоят в дверях. Несомненно, именно этого они и ждали — застать ее в слезах. Они порадуются, решат, что это их рук дело.
Последняя слезинка скатилась с подбородка в руку, и это решило дело. Джапоника разозлилась на себя, и гнев придал ей решимости и сил. Как смеют они лезть ей в душу? Как смеют они спрашивать, о чем она думает и над чем плачет, когда считают ее неспособной мыслить и неспособной чувствовать!